Сейчас Фиалка Марфовна выбирала Вере цветы, попутно уже в тысячный раз мысленно перемывая косточки всем знакомым и незнакомым мужчинам, женщинам и даже собакам, которые тоже виноваты. И знают, почему.
– Как ни крути, а весь офис держится только на мне, – думала Фиалка Марфовна, – а мужикам ничего нельзя поручить, даже самое простое. Вот, какие бы цветы выбрал Сан Саныч – директор? Точно, букет гладиолусов с дачи бы приволок! А этот выскочка Кирилл? Этот купил бы охапку больших, дорогущих и таких непрактичных роз, даже не подумав про деньги! А кто, вообще, вспомнил, кроме меня, про день рождения бедной девочки? Ответ – никто! Вот так – и кадрами приходится заниматься, и никакой благодарности за это. А где уважение и восхищение? А его нет, и не будет, а только приходится выбирать подарки, и хорошо, что я женщина со вкусом и замечательный цветастый зонтик Верочке уже подобрала!
Рассуждая подобным образом, Фиалка Марфовна купила Вере сборный букет из разноцветных хризантем («Долго-долго стоять будут, наверное, и домой не возьмет – в офисе останутся») и пошла на работу, переполняемая важностью возложенной на нее миссии.
Согласно табели о рангах, Фиалка Марфовна имела полное право прийти на работу позже всех – конечно, кроме директора. Войдя в офис и удостоверившись, что все уже на месте, – опять же, кроме директора – она удовлетворенно кивнула, однако в душе все-таки не удержалась от очередной остро заточенной шпильки в адрес собственного руководства:
– В такой день мог бы и не опаздывать, – подумала она и поздоровалась с Верой и Кириллом.
Директор Александр Александрович Пирожный был высокий, кудрявый (а не лысый пока), довольно упитанный мужчина сорока шести лет от роду. Может быть, из-за его комплекции, а, может, из-за происков непрофессиональных раскройщиков на фабриках и в ателье, но никакая одежда не сидела на нем, как положено – даже дорогая, и даже очень дорогая. Он всегда выглядел каким-то неряшливым и неухоженным, что еще более подчеркивалось его невниманием к собственному внешнему виду. Кстати, в его неряшливости в делах, наверняка, тоже были виноваты фигура и раскройщики – а кто же еще? И именно они должны были отвечать по заслугам, а не он лично – на чем все время настаивала педантичная Фиалка Марфовна. В связи с чем между ней и директором иногда случались настоящие баталии с громким хлопаньем дверьми, неизменными слезами и написанным в очередной раз заявлением на увольнение.