– Я имею в виду твое настоящее имя. – Бирс заглядывает под одеяло, желая убедиться, что на них действительно нет одежды.
– Все называют меня Унси.
– Но ведь ты не всегда была помощницей Хунгана, не всегда была Унси.
– Не всегда. – Она снова ложится ему на грудь. Он обнимает ее. Руки у него грубые, но теплые. Унси чувствует шероховатость его кожи, чувствует мозоли. – Вчера ты заступился за меня… Почему?
– А почему ты разрешаешь ему бить себя?
– Потому что он заботится обо мне, о моей семье.
– Надеюсь, ты понимаешь, что он шарлатан?
– Для нас он Хунган. А ты – чужак.
– Это он велел тебе лечь со мной в постель?
– Да.
– Почему?
– Ты напомнил ему того, кто жил в этой квартире прежде.
– Жил с тобой?
– С моей сестрой.
– И что с ним стало?
– Он умер. Убил себя. – Унси вытягивает руку, указывая на дверь. – Там, в ванной.
– Почему же ваш Хунган не спас его?
– Он спас мою сестру, изгнал из нее дух Дамбала.
– Изгнал так же, как изгонял его вчера из тебя?
– Ты просто чужак, – настырно повторяет Унси.
– А ты все еще не назвала мне свое имя.
– Я слишком плохо тебя знаю.
– Хорошо, давай познакомимся. – Бирс поворачивается к ней лицом. – Я Джонатан.
– Я знаю. Но это ничего не меняет. – Ее рука скользит по груди Бирса, ниже. – Ты возбужден.
– Я знаю. – Бирс смотрит ей в глаза. Она улыбается, ложится на спину.
– Вот, значит, как? – Бирс подминает ее под себя.
Унси не сопротивляется, наоборот, сама поднимает бедра ему навстречу. Бирс прижимается к ней. Она обнимает его за шею, закрывает глаза.
– Это Хунган велел тебе заняться со мной сексом? – спрашивает Бирс.
– Нет. Этого я хочу сама.
– Хорошо. – Бирс поднимается на локтях, изучает ее лицо. Унси знает, что он смотрит на нее, но не открывает глаза.
Когда все заканчивается, Бирс снова спрашивает ее настоящее имя.
– И не говори теперь, что мы чужаки. Я обладал твоим телом.
– Тело можно вылечить. Душу – нет, – говорит Унси.
– Я не верю в вуду.
– Зачем же тогда вчера ты пришел к нам?
– Я шел не к вам.
– Это ты так думаешь, – Унси улыбается, не открывая глаз.
– Не хочу спорить, – ворчит Бирс, поднимается с кровати. Шуршит одежда.
Унси поворачивается на бок и смотрит, как он одевается. Ей нравится его тело: крепкое, крупное. Кожа загорелая. Его юность осталась далеко позади, а старость прячется где-то за холмами.
– На столе вареный петух и вода. Поешь, перед тем как уйдешь, – говорит Унси. Бирс кивает, садится за стол. Мясо холодное, но настоящее.