Но его потрясло даже не само видение, а смутное чувство, которое накатило вместе с ним. Там, в эпицентре бедлама, его переполняло счастье от совершенно неожиданной, величайшей в истории Готэм-лиги победы Давида над Голиафом.
Так почему же во время галлюцинации, будто бы стоя неподалеку, он не мог избавиться от смутного ощущения досады?
«Бентли» – машина красивая и мощная, но в вечернем манхэттенском трафике все равны. Дело происходило через несколько дней после финала чемпионата Готэм-лиги. Эштон Опус застрял на Двадцать восьмой улице. Он облокотился на гудок – скорее просто для того, чтобы снять напряжение, чем кого-то подогнать. Женщина в автомобиле перед ним не могла тронуться с места, точно так же, как водитель машины перед ней, – пробка тянулась и тянулась. Неужели никто не понимал, что ему надо добраться к сыну?
В черепашьем темпе преодолев несколько кварталов, он наконец остановился перед фасадом клиники. В то же мгновение из метро выбежала его жена Моника.
– Тебе больше ничего не сказали? – выдохнула она, задыхаясь от спешки.
– Я сам только что добрался.
Оставив «Бентли» в неположенном месте, родители Джекса бросились к дверям комплекса. Мистер Опус не боялся ни штрафа, ни эвакуатора. Машина ценой в триста тысяч долларов внушала глубокое уважение. Она могла принадлежать только человеку, имевшему влияние в городе, а такие люди не платили. Правда, отца Джекса вряд ли кто-то назвал бы влиятельным. Просто он работал менеджером по продажам в представительстве «Бентли».
– Не могу поверить! – прошептала его жена, пока они поднимались на лифте на четырнадцатый этаж. – С чего бы Джексу хулиганить на приеме у врача? Я даже не понимаю, что он мог такого натворить!
Добравшись до кабинета офтальмолога, они обнаружили, что в приемной нет никого, кроме их сына и сотрудника охраны. Кабинет был закрыт на неопределенный срок, а доктора Пальму отправили домой.
– Я не виноват, мам, – начал защищаться Джекс. – Это все доктор. Он как с цепи сорвался! Я ничего не делал! Честное слово!
Чета Опусов посмотрела на охранника, но тот лишь пожал плечами.
– Не спрашивайте меня. К тому времени, как я подоспел, все метались по приемной, пациенты уносили ноги, а персонал сидел на враче верхом.
– У Джекса будут проблемы? – с тревогой спросила миссис Опус.