– Кто вы? – спросил Избранный, когда суета наконец улеглась.
– Я Доктор, – с готовностью сообщил Доктор.
– Доктор чего? – поинтересовалась старая Моргауна. – Физики? Медицины?
– О, всего понемногу.
По залу прокатился ропот. Старейшины принялись совещаться.
– А это Эми Понд, – торопливо добавил Доктор.
– Честное морфское имя! – вставил Шонс Плуграйт.
– Спасибо, – сказала Эми. – Я тоже так думаю.
– Она твоя жена? – спросила старая Моргауна.
– Боже, нет! – возмутился Доктор.
– И вовсе незачем так кричать, – заметила Эми. – Я могла бы ей быть. В других обстоятельствах. Но, вообще-то, я не она, – добавила она, обращаясь уже к Совету.
– Мы всего лишь друзья, – горячо заверил их Доктор. – Просто держимся накоротке. У нас ведь без церемоний, правда, Понд?
– Почти никогда, – подтвердила Эми.
– Но сегодня можно считать, что у нас светский прием, – и Доктор направил длинный указательный палец на Билла Рокота. – Это ты здесь главный?
– Уже восемь лет служу Белуге в качестве Избранного Нутриция, – гордо сказал Билл. – И все морфы свидетели, это нелегкая ноша.
– Конечно-конечно, – заверил его Доктор. – Нутриций. Какое интересное слово, правда? От латинского nutricius – кормилец. Человек, который кормит, заботится, ухаживает… За растениями или животными в питомнике.
Морфы снова зашептались.
– Ты что творишь? – зашипела Эми, бочком подбираясь к Доктору и стараясь при этом мило улыбаться старейшинам.
– Проясняю обстановку, – ответил тот. – Избранный Кормилец… Значит, тот парень с бородой и правда главный.
– Они тут все с бородой, – возразила Эми.
– Имей совесть, у нее бороды нет.
– Минутку, – сказала Эми. – У него латинский титул? Как такое возможно?
– Элементарно.
– Но Рори был прав, это не Лидворт. Это вообще не Земля. Тогда как у них могут быть латинские названия?
– Эта планета весьма землеподобна, – ответил Доктор. – И, если моя догадка верна, становится землеподобней с каждым днем. А наши гостеприимные хозяева, без сомнения, самые обычные люди.
– И долго мы еще будем тратить время на эту болтовню? – голос Беллы легко перекрыл ропот зала. В Совете воцарилась тишина. Девушка поднялась со своего места и обвела собрание и старейшин многозначительным взглядом.
– Довольно, Белла, – сказал Билл Рокот.
– Пастырь свидетель, – рявкнула Белла, – пока мы тут болтаем, время уходит! Избранный, почему ты не задашь им главный вопрос?