– Лейла.
Закрыв глаза, я поставила пакет на столешницу.
– Зейн?
– Она пробудет здесь только пару недель. Может, ты хотя бы попытаешься быть с ней полюбезнее?
Я не хотела смотреть ему в лицо, поэтому, развернувшись, уставилась в плечо.
– Я была с ней любезной.
Он рассмеялся.
– Ты сказала это таким тоном, словно хотела оторвать ей голову.
Или забрать ее душу.
Я отщипнула кусочек теста и сунула себе в рот.
– Иди, не заставляй Данику тебя ждать.
– Она приехала помочь Жасмин с близнецами, – сказал Зейн, забрав упаковку теста из моих рук.
– А. – Я отвернулась, достала из буфета стакан и доверху наполнила его соком.
– Букашка Лейла, – дыхание Зейна шевельнуло мои волосы. – Пожалуйста, не веди себя так.
Я судорожно вздохнула, желая прижаться к нему спиной, но зная, что ни в коем случае не должна этого делать.
– Я нормально себя веду. Иди развлекайся с Даникой.
Вздохнув, Зейн положил руку мне на плечо и развернул к себе. Его взгляд упал на стакан в моей руке.
– Трудный день в школе?
Я попятилась и ударилась о столешницу. Тут же вспомнилось, как Рот зажал меня в углу туалета.
– Т… такой же, как и все остальные.
Зейн шагнул ко мне, бросив пачку на стойку.
– Может, что интересное случилось?
Он знает? Нет. Невозможно. Он всегда спрашивает о школе.
– Эм… Меня обозвали горгульской шлюхой.
– Что?
Я пожала плечами.
– Ерунда. Это далеко не в первый раз.
Взгляд Зейна стал жестким.
– Кто тебя так обозвал?
– Неважно…
Зейн взял у меня из руки стакан и поднес к своим губам. Я молчала, наблюдая за движением мышц его горла. Осушив стакан наполовину, он вернул его мне.
– Болтают всякую чушь.
– Ты права. Все, что они говорят, не важно до тех пор, пока ты не принимаешь их слова близко к сердцу.
– Знаю, – ответила я, безнадежно утонув в его светлых глазах. По телу пробежала дрожь.
– Холодно? – спросил он. – Кто-то включил кондиционер, пока мы спали.
– Сейчас сентябрь. Уже не так жарко, чтобы включать кондиционер.
Тихо рассмеявшись, Зейн собрал мои лежащие на плече волосы и уложил их назад.
– Лейла, у нас другая температура тела. При двадцати градусах нам жарко и душно.
– М-м-м. Вот почему ты мне нравишься. Ты теплый.
Он снова взял из моих рук стакан, но на этот раз поставил его на столешницу. Потом, схватив мою руку, притянул меня к себе.
– Я тебе нравлюсь только потому, что теплый?