– У меня возражение. – Подняв руку, решительно замечает министр экономразвития Белоусов Андрей Рэмович, – Давыдов не справится.
– Почему? – живо интересуется премьер-министр.
– Сумма большая. – Отвечает министр. – Опыта не хватит.
– Хватит, хватит. – Перехватывает ответ министр Мединский. – Специалистов в нашем министерстве достаточно. Поможем. Не сомневайтесь, Дмитрий Анатольевич.
Раньше, давно-давно, в Древней Руси, – историки помнят, – все новости только сорока на хвосте разносила или почтовики на сменных лошадях. В снежную пургу ли, жару ли, дождь или холод – без разницы. Доставляли. Сейчас другой век, другие скорости, не считая разных «Мегафонов», «Билайнов» и прочих мобильных провайдеров. И «Твиттеры» тебе, пожалуйста, не выходя из дома, и «ВКонтакте», и «Фэйсбук», теленовости на канале «Россия24», и просто «Yandex» или, например, тот же «Mail.ru» – всё быстро и мгновенно… При условии, что новостями интересуешься. При условии! А вот музыканты коллектива «Вдохновение» новостями не интересовались. Ни вообще, ни в частности. Не по профилю потому что. Зато из планшетников и айпадов не вылезали некоторые фанатки любимого коллектива. Они и принесли новость.
– Ура, ура, ура!! – врываясь в комнату, прерывая тем самым запрет на посторонние звуки на репетиции, вскричали сразу три фанатки. Музыканты только-только приступили к отработке вступления «She's Funny That Way» из репертуара Френка Синатра, в переложении ТТ. Для сыгранности. Сейчас, на взгляд руководителя оркестра, это место «не идёт». Вернее, идёт, но не так, как должно бы. Как раз там, где на общем гармоничном мажорном мягком фоне оркестра, перед первой цифрой, волной, четыре такта, чётко солирует труба Стаса. Энергично, порой тридцатьвторыми, порой восьмыми нотками, без сурдины. Легко, чисто. Как некая приливная волна чувств… Дальше, из-за такта, по партитуре, должен вступать Валька Козлов. Правильнее Вилли. Он петь должен, и на бас-гитаре, естественно. Потому что английский язык знает, и голос у него подходит. Правда не такой чистый как у Фрэнка, чуть с хрипотцой. Но Вилли подстроил голос под баритон… звучит почти, и похож. А если закрыть глаза, и слушать исполнение, – вообще порой не отличить. Даже мурашки… Вилли и списал текст с
I'm not much to look at, I'm nothing to see