За первой линией налетела вторая, и частично третья. Лишь
последующие всадники смогли избежать конфуза. Образовался завал из
тел лошадей и всадников. Тем кому повезло не насадиться на кол, все
равно были небоеспособны, так как или что-то себе поломали, либо
просто оказались оглушены.
Пехотинцы быстро остановились и бросились назад, рубя
упавших и оглушенных всадников, пока они не пришли в себя, несмотря
на то, что это были богатые и знатные воины, а значит в теории за
них можно было получить богатый выкуп, если взять в плен, всех били
насмерть. Это был однозначный приказ князя. Ему не улыбалось потом
снова сталкиваться в бою с выкупленными воинами, так что враг
уничтожался без всякой жалости.
– Пустите в атаку «черных»! – взвизгнул царь. – Пусть они
атакуют стрелами и прикроют отход «белых»!
Приказ был отдан, «черные хазары» поспешили его выполнить,
но к тому моменту, когда они прибыли к месту побоища и
приготовились стрелять, стало поздно. Всех, кто угодил в ловушку
быстро добили, после чего пехотинцы восстановили строй и стену из
щитов. К счастью командиры «черных» верно оценили обстановку и не
отдали приказ стрелять, чтобы не тратить впустую последние
стрелы.
– Проклятье! Пускайте пехоту! Пусть они взломают строй гоев!
И пусть «черные» идут сразу за ними, даже среди них, чтобы бить
стрелами, когда враги вынуждены будут раскрыться вступив в бой с
нашей пехотой!
Пехотинцы нестройной толпой, медленно, очень неохотно,
двинулись на врага, рабов так и вовсе приходилось подгонять, при
этом в их среду стали внедряться конные отряды «черных хазар», что
собственно понукали ударами хлыстов, особенно медлительных, словно
пастухи гоня стадо. В каком-то смысле привычное дело, ведь они и
так все по большей части пастухи…
Царь Иосиф с нетерпением и напряжением ждал ответного хода
противника. Ведь такой его маневр должен был привести к большим
потерям среди славянских и варяжских пехотинцев. Но пока ничего не
происходило, враг стоял на своих позициях и это
нервировало.
Вот пехотинцы приблизились на сотню шагов и в первых рядах
произошло опустошение, словно коса прошлась. Не успели они сделать
еще десяти шагов, как эффект повторился.