Если северные опорные пункты были простенькими небольшими
острогами, пусть и с каменными стенами, но невысокими, то Саркел
являлся настоящей цитаделью.
Крепость стояла на мысу с высоким берегом, так что
штурмовать с воды нереально. Сама крепость имела шесть крепких
башен и ее окружало два рва. Один под самыми стенами, а второй на
расстоянии полета стрелы. И там тоже имелась небольшая стена
которую удобно было защищать.
По сути это был настоящий торговый город ибо между рвами
находилось много домов.
В общем эта крепость по местным меркам считалась
неприступной.
Во-вторых, в Саркеле находился сам царь Иосиф. Он послал
гонцов во все края страны призывая воинов на защиту каганата,
дескать враг топчет нашу землю, так встанем же на ее защиту все как
один… и надеялся выиграть время пока не произойдет сбор новой
армии.
В любом другом случае у него на это имелись все шансы, ибо
склады были полны продовольствия, с коим у противника всегда
проблемы, а это снижение сил вражеских воинов и даже болезни,
особенно когда наступит осень. А если армия все же не придет, то к
зиме славяне сами уйдут.
Но все пошло не по плану.
Не известно, как обстояло дело со сбором армии, а то, что у
славян не будет проблем с продовольствием выяснилось достаточно
скоро. Дело в том, что хазары так всех достали своим чрезмерным
аппетитом, что как только по степи пронеслась весть, что их разбило
войско славян, как тут же полыхнули восстания.
Первыми кто решил скинуть с себя власть хазар стало племя
огузов. Их примеру последовало еще несколько племен и вот к
Святославу прибыли их вожди.
– Князь, мы просим тебя стать нашим каганом… – сказал вождь
огузов Аксай, как лидер восставших племен.
– У вас вроде есть каган…
– Нет, царь Иосиф повелел его задушить, как не обеспечившему
защиты государства, дескать плохо просил помощи у богов, – ответил
другой вождь по имени Цаган.
Русов понятливо кивнул.
Быть каганом у хазар занятие довольно «веселое». Нет, так-то
все тип-топ, купается в роскоши, реальными обязанностями не
обременен, всего-то и надо, что четыре раза в год появиться среди
упавшего ниц народа и осенить их божественной благодатью, а потом
снова гарем охаживай. Проблема в том, что он, как фигура чисто
ритуальная в случае «темных времен» являлся козлом отпущения, на
них вешали всех собак.