Когда в переулке играют мандолины,
А в моём дворе воет пёс,
Я закрываю все окна,
Чтобы мои кошки не слышали звуков
И не рвались на улицу.
Да! Да! Да! Пусть я не слышу, как поют мандолины,
Лишь бы мои кошки были спокойны!
Когда Горан касается моей руки,
Моё сердце не бьётся чаще.
И я говорю ему: Горан, иди к своей матери,
Ведь я никогда не полюблю тебя,
Так как она.
Да! Да! Да! Пусть я не слышу, как поют мандолины,
Лишь бы мои кошки были спокойны!
Когда меня зовут танцевать,
Я говорю, что сердце моё не хочет танцев.
Оно тяжело, потому что занято.
Я вру, моё сердце свободно,
Но очень тяжело.
Да! Да! Да! Пусть я не слышу как поют мандолины,
Лишь бы мои кошки были спокойны!
Да! Да! Да! Моё сердце свободно,
Потому и тяжело.
Когда моя мать говорит,
Что Горан и его сломанная машина
Очень пойдут нашему двору,
А мне уже сто миллионов лет
И он – уже чудо, я отвечаю:
Да! Да! Да! Моё сердце свободно,
Потому и тяжело.
Да! Да! Да! Пусть я не слышу, как поют мандолины,
Лишь бы мои кошки были спокойны!
Когда умирают мои кошки
И я хороню их в цветочных горшках на балконе,
А Горан давно уж уехал за Карпаты,
Я закрываю окна при звуках мандолин.
Мне так спокойно.
Да! Да! Да! Мама, ты была не права!
Лучше сидеть в тишине,
Чем Горан и его сломанная машина!
Да! Да! Да! Моё сердце свободно,
Потому и тяжело.
Да! Да! Да! Мне так спокойно.