Может, сумел бы бывалый Клинок – пырнул, поймал, уложил, одновременно переключаясь на следующего. Я видел, как профессиональные убийцы обходились меньшим. Но я не был Клинком и всяко находился не в форме, чтобы ловить такого лося.
Поэтому я просто предоставил уроду валиться и хапать воздух.
Второй Резун, когда я выдернул кинжал из его дружка, уже разворачивался. Я не медлил: истошно заорал, чтобы не думать, и бросился на него в надежде, что мое тело проворнее его меча.
Мы сшиблись и хрюкнули в унисон. Я ощутил, как мой кинжал ужалил. Я вытащил его, сунул, выдернул, сунул. Еще. Потом опять. И еще. И снова. Пока не осознал, что он держится лишь силой моей руки, которой я не помнил когда обхватил его за спину.
Я уронил руку и отступил. Резун рухнул. Этот хоть был без дублета.
Я наклонился, уперся окровавленной ладонью в колено и глубоко, прерывисто вздохнул. Все болело. Все члены налились тяжестью.
Простите, Ангелы, но я устал.
– Молодцом, – сказали сзади.
Я резко развернулся, выставив нож и оскалив зубы.
«Пожалуйста, – взмолился я, – пусть он будет один. Меня хватит только на одного».
Их оказалось двое.
Тот, что был больше, а под «больше» я разумею неизмеримо «шире», вскинул руки. У него были толстые пальцы и курчавая черная борода.
– Но-но! Полегче, приятель. Мы пришли просто посмотреть.
– И мож, похлопать, – добавил второй. Он был копией первого, только выше и стройнее, с таким же носом крючком и рубленым акцентом. Без бороды.
Братья?
Я наспех припомнил всех местных убийц, каких знал. Единственными братьями, исправно работавшими в Илдрекке на пару, были Суставы, то есть не эти. Не то чтобы я с ними вообще встречался, но улица отлично знала, что Сустав Крой предпочитал работать в парике и юбке с фижмами, а на стоявших передо мной не было и женской сорочки.
Значит, не Суставы.
Тогда кто?
– Чуток аплодисментов не помешает никогда, – согласился здоровяк. Он смерил меня взглядом и дважды хлопнул в ладоши, после чего яростно ими потер. – Ну что, Езак, двумя заботами меньше?
– Сальдо становится в нашу пользу, – отозвался длинный.
– Самую малость, братуха. Самую каплю.
– Сальдо? – повторил я.
– Сальдо мщения, конечно. – Первый расплылся в улыбке.
Я уставился на обоих. Неплохо одеты, хотя и в чужие обноски – то есть в одежду хорошую, пусть и подержанную. Несколько прорех, что я заметил, были аккуратно залатаны тканью, специально подобранной в тон. Оружия видно не было, и это еще сильнее насторожило меня.