– Какая же она хорошенькая, – вдруг неожиданно для себя сказал он вслух совершенно счастливым голосом и тут же смущенно посмотрел на доктора и Наташу. Те рассмеялись, но он понял, что они смеялись не над ним, а просто обрадовались, что он так любит эту, ставшую и им близкой, девочку.
– Да, – перестав смеяться, вполне серьезно поддержала его Наташа. – Она очень красивая девочка, просто кукла.
– Конечно, – не отстал от нее и Юрий Николаевич, – я много новорожденных детей повидал на своем веку и могу со всей ответственностью сказать, что ваша самая лучшая. Она и больше, чем все, выглядит прямо на два месяца.
Конечно, Стас понимал, что доктор, скорее всего, говорит такие же слова каждому родителю, но все равно ему было приятно. Он сердечно попрощался с ним, доктор взял с Наташи слово, что она будет навещать его или хотя бы звонить, так как он совсем не равнодушен к ее судьбе и судьбе Сашеньки, и они поехали домой.
Дома Наташа естественно распеленала Сашеньку, и Стас с ужасом убедился, что девочка совсем не большая, как говорил доктор, а наоборот, очень даже маленькая. Маленькими и тоненькими были ее ручки и ножки и уж совсем слабенькой выглядела шейка, на которой даже не держалась круглая выпуклая головка. Глядя на это Стас понял, что в ближайшие несколько месяцев, пока она не подрастет и не окрепнет, он даже не решится взять ее на руки из боязни сломать ей что-нибудь, и только с опаской смотрел, как быстро и ловко Наташа переодевает малышку, бесстрашно перекатывая ее с одного бочка на другой. К вечеру, правда, Наташа уговорила его взять ее на руки и подержать солдатиком, пока она не срыгнет после еды. Ему повесили на плечо полотенце и осторожно вручили малышку. Ее головка, которую она, понятное дело, сама не могла держать доверчиво легла ему на плечо, а поднятые вверх ручки как будто бы обняли за шею, и он, замерев от такого доверия, стал нежно поглаживать ей спинку снизу вверх, как велела ему Наташа. Она была такой маленькой, такой хрупкой, такой беспомощной, что он вдруг подумал, сколько же нужно любви, нежности, заботы, чтобы вырастить одного единственного человеческого детеныша и какая страшная ответственность лежит на нем, ответственность за жизнь человека, потому что только он и еще Наташа стоят между суровым миром и этим осиротевшим ребенком.