Глава 4. Фьюжин
За окном кабинета тихо лежало теплое
и светлое утро среды.
Клиент сегодня был всего один, и
Виктор не знал, чем себя занять до его прихода. Он слонялся без
дела, от стола до зеркала, от зеркала до стола, и всякий раз
замечая свое счастливое отражение, принимался ощупывать подбородок,
очищенный от колонии наноидов.
Его переполняла вселенская радость,
и он ее не скрывал, улыбаясь сам себе. Казалось, будто кто-то выбил
из него невидимую заглушку, и через возникшую дырку вытек весь
негатив — та гремучая смесь из страха, волнения и раздражения,
которая вчера окутывала его с головы до ног и заставляла тянуть
руку к бутылке виски.
— Пру-м, пурум. Прум-пурум, — напел
он под нос, поглаживая чистый подбородок и гладко выбритые
щеки.
Вспомнилась Аманда. Она обожала
гладить его по лицу, нежно брала его в ладони, словно хрупкий
цветок, а затем целовала в губы.
Сделка прошла удачно. Тысячи лайков
и за посредничество при продаже скота, и за выписанное направление
на шэллтерпапию, и за предстоящий сеанс гипноза упали на счет,
согревая душу и предрекая качественную оцифровку.
Он будет помнить все, в деталях, в
мелочах. Приятный женский голос в голове, сообщивший о пополнении
счета. Легкий завтрак, все еще катающийся сладостью на языке.
Крупные слезы, текущие по щекам шизофренички из Гринвуда. И даже
боль, с которой наноидная колония слетела с подбородка в
прокуренной лаборатории Института транспорта и коммуникаций. Ничего
не забудется. Ничего проклятое время не перемелет в прах, вращая
острые стрелки часов.
Его цифровая, первосортная проекция
не станет бледной тенью оригинала, жалкой копией среди других таких
же жалких копий. Он явится к… Аманде таким, что она совсем не
заметит разницы. Он будет прежним, живым. И произнесет те самые
слова — простые, правдивые и чудесные. А потом еще скажет, что
больше никуда не уйдет и останется с ней… навсегда.
В дверь постучали, и Виктору
почудилось, что даже стук, раздавшийся секунду назад, будто
прозвучал по-особенному. Спокойно, приятно, почти мелодично. Словно
кто-то умело бил по маленькому барабану легкими палочками.
Окрыленный Виктор дотанцевал до
двери, вальсируя с невидимым партнером, и радушно пригласил
кавенов. Будь он проклят, сегодня его улыбка была настоящей и
искренней, излучая теплоту и доброту. А не как обычно… Гипноз,
всего лишь сеанс гипноза перед фьюжином — нет ничего проще.