- Господи, да что же это такое! Хам, от тебя и во сне покоя нет! Сгинь, нечистый! - от услышанного я немного растерялся, а моя радость продолжила свой монолог. - Что стоишь, как почётный караул у мавзолея Ленина, ты собираешься порадовать меня исчезновением, или своим видом решил меня доконать окончательно? Дня не хватило? Да что я с тобой говорю, хам – он и во сне хам! - махнула она рукой на меня, прикрыла глаза в надежде, наверное, что когда откроет, «ведение» исчезнет.
«А если так?» - снял я личину Ревиса и стал ждать, когда ворчунья откроет свои очи. Через несколько секунд, она открыла глаза и…
- Владыка? - удивилась она, увидев меня в истинном обличии, потёрла свои очи нежными ручками, посмотрела на меня вновь, - и Вы туда же? Нет, ладно Хам, но Вы – это уже слишком! - обречённо произнесла она, а затем. - М-да неприятный сон плавно переходит в кошмар.
«Что? Я кошмар?!» - чуть вслух не возмутился, но вовремя остановился, и то, благодаря тому, что Руслана продолжила рассуждать.
- Так, нужно срочно перевернуться на другой бок, говорят, тогда кошмары прекращают сниться, - она начала вести беседу сама с собой, - владыки мне до полного счастья не хватало! Как же меня этот дурдом достал, ни днём, ни ночью покоя нет от этих рептилий! - оскорбив меня, она повернулась набок.
Бездна, лучше бы она этого не делала! Стоило ей перевернуться, одеяло соскользнуло с её тела, и его очень соблазнительная часть предстала моему взору! А, учитывая, что сейчас у меня определённый период, этого было достаточно, чтобы я не удержался и издал стон отчаянья.
- Птаха, ты меня убиваешь! - чуть слышно простонал я, собрал остатки своего самоконтроля и приступил к наказанию. Осторожно повернул её на спину, она удивлённо приоткрыла глаза, и только хотела что-то сказать, я приложил ей палец к губам, тихо сказал. - Ты неправа, я не кошмар твой, а тот, кто тебе будет заботиться о тебе, дарить радость и наслаждение, - увидев мелькнувший во взгляде скептицизм, продолжил. - Не веришь? Зря, сейчас я тебе это продемонстрирую.
На ментальном уровне я принялся водворять озвученное в жизнь, при этом попытался отрешиться, но куда там! Её стоны словно миллионы иголок вонзались в моё тело, проникая под кожу, и, устремившись к сердцу, беспощадно пронзали его, желание разгорелось, как лесной пожар, грозя спалить дотла остатки самоконтроля. Я еле сдерживался, чтобы не сорваться и не погрузиться в её нежное и столь желанное тело. За эти минуты я тысячу раз пожалел, что мой вид настолько сильно подвержен страстям, ибо нет ничего худшего потери самоконтроля, это слабость, которая мне не нужна. Но сейчас я пылал, а она сгорала в этом пламени вместе со мной, издавая такие протяжно-сладкие стоны, что я был готов сорваться, и только благодаря совершённому обряду несколько лет назад, мне удалось устоять.