В 1981 году принц Чарльз объявил о помолвке с Дианой Спенсер. Во время ставшего теперь уже знаменитым телевизионного интервью по поводу предстоящей свадьбы журналист Энтони Картью спросил пару, что они чувствуют. Чарльз несколько неуверенно заявил, что он счастлив и полон радости, на что Картью моментально добавил: «И, надо полагать, влюблены?..» Диана тут же согласилась, однако Чарльз был более осторожен в выражениях и пробормотал: «Что бы ни означало слово "любовь"».
Чарльз не первый, кого понятие «любовь» привело в замешательство. На протяжении всей истории поэты, музыканты и писатели пытались дать определение этому самому необъяснимому из чувств. Так, древнегреческий философ Аристотель, говоря о любви, использовал такую формулировку: «Одна душа, живущая в двух телах», тогда как Элизабет Барретт Браунинг, пытаясь уловить сущность страсти, написала следующее:
И в снах, и в мыслях, и в делах
В моей душе ты неизменно.
Так спелых гроздьев вкус вино
В себя включает непременно.
В отличие от них американский актер Джон Бэрримор имел прагматичный взгляд на проблему, говоря: «Любовь – это восхитительный интервал между знакомством с красивой женщиной и открытием, что она похожа на горгону».
Как бы ни было трудно охарактеризовать любовь, нет сомнений, что чувство это испокон веков будоражило умы людей. Не так давно археологи, ведущие раскопки в иракской долине Ниффер, обнаружили древнейшее сохранившееся любовное письмо. Послание, созданное на глиняной дощечке 4000 лет назад, было, по-видимому, написано верховной жрицей своему мужу. В нем она описывает предвкушение от их предстоящей брачной ночи («Ты прекрасен, милый. Ты меня поработил. Я буду, трепеща, стоять перед тобой сегодня. Не одолжишь мне десятку до конца недели?»).[1]
Кроме того, любовь не знает культурных границ. От Амазонки до Аризоны, от Сахары до Сибири люди, живущие в абсолютно разных обществах, все, без исключения, подвержены радостям и мукам страсти. Те немногие общины, что пытались поставить любовь под запрет, неизменно терпели крах. Например, в XIX веке шейкеры и мормоны, заявляя, будто любовь является не чем иным, как завуалированным олицетворением похоти, пытались оградить своих последователей от романтических отношений. Тем не менее любовь процветала в обеих сектах, нередко превращаясь в рискованные связи на стороне, вдалеке от людских глаз.