– Хорошо. Для себя я доноров уже
нашла. Осталось подобрать для тебя.
– Что церковники? – забеспокоился
Юрий. – Ведь доноры должны быть не из татей, долго их при себе
держать невозможно, а из тех, что всегда рядом, под рукой…
Отношения с епископом Симоном у него
конечно близкие, деловые партнеры можно сказать, объединенных общей
целью, но… не до такой же степени. Его еще перековывать и
перековывать. И если кто сболтнет, чем занимается жена великого
князя, то… костер ей обеспечен.
Вообще Юрий собирался подвести под
переливание крови религиозную базу. Сказал ведь Иисус про вино, что
де это кровь моя – пейте ее. Вот если вывернуть все это мехом
внутрь… но пока не находил нужных формулировок, чтобы не
подкопаться было. Как ни плохи православные священники в софистике,
однако ж это не означает, что они совсем никакие. Заклюют цитатами
из Библии в один момент.
– Я тайно, – улыбнулась Агафья.
– Это как?
– Немного снотворного... твоя
знахарка по этой части еще большая мастерица чем по снадобьям
увеличивающим мужскую силу, – засмеялась она. – Брать кровь у татей
я наловчилась так, что следов почти не остается. А если замечают,
то думают, что укусил кто-то.
Это да. Как ни боролся Юрий за
чистоту, но клопов и прочей насекомной кусачей дряни еще хватало.
Даже удивительно, откуда они брались.
– Будь очень осторожна.
– Конечно.
По возвращению Юрия на прием
запросились «томящиеся» в плену браться Святослав и Владимир. В
камерах их естественно никто не держал, но свобода передвижения
была ограничена. За кремль ни ногой. За этим смотрели.
От ран они уже давно отошли. Владимир
правда сильно прихрамывал, но уже одно то, что ему удалось
сохранить ногу, можно было считать чудом. Святослав несмотря на
полученные многочисленные переломы ног, рук и ребер выглядел на
удивление хорошо. К ним присоединился Иван.
– Желаете узнать, что я в отношении
вас решил? – спросил Юрий.
– Да, – с хмурым видом кивнул
Святослав. – Константина ты убил…
– В бою.
Тело Константина после той битвы
законсервировали как смогли, нашли меда и им залили, да привезли во
Владимир, где не мешкая захоронили со всеми почестями.
– Никто не спорит…
– Что ж, ни убивать вас, ни держать
дальше в заточении у меня желания нет. Каждому дам по уделу и
будете сидеть в них тихо-тихо, выполняя все мои наказы «от» и «до»
без всякой отсебятины. Сами станете чуть ли не святыми,
благодетелями народными. Если вдруг от вас пойдет волна народного
недовольства, что ударит и по мне… не взыщите, накажу. И
предупреждаю сразу, я чем старше становлюсь, тем хуже понимаю
всякие шутки, и чем дальше, тем буду реагировать на них со все
меньшей адекватностью. Только попробуйте сговориться с кем-то за
моей спиной против меня и я вас удавлю… Я еще могу понять, почему
вы встали против меня на сторону Кости хоть и признал меня отец
следующим великим князем владимирским после себя, все же старший
брат, но если спутаетесь с кем чужим, рука моя не дрогнет и на мое
христианское всепрощение в таком случае можете не рассчитывать. Я
понятно объясняю?