– Для чего в действительности тебе
это нужно, сын мой? – с тяжелым вздохом наконец спросил он.
– Для сбережения христианских жизней,
Владыко, – перестав дурачиться, жестко ответил Юрий Всеволодович. –
Штурмы городов, очень кровавые, не мне тебе о том рассказывать. Я
уже молчу о том, что такие штурмы могут длиться неделями и
месяцами, а мне каждый день дорог… да и тебе тоже. Так вот, если
использовать этот порошок в больших количествах, то ворота просто
вынесет. Я при штурме потеряю меньше людей, не говоря уже о том что
снижаю риск поражения, и не озлобившиеся от потерь и не одуревшие
от крови вои не станут зверствовать в захваченных городах, со всех
сторон польза выходит. Так что осталось только сделать так, чтобы
меня не обвинили в колдовстве.
– Я понял тебя…
Епископ не подвел и издал специальный
документ, где говорилось, что в огненных салютах нет ничего
греховного ибо они напоминают нам о сиянии Вифлеемской звезды,
ставшего знаком рождения Спасителя.
Он прекрасно понимал, что чем быстрее
Юрий Всеволодович объединит Русь и с меньшими потерями это сделает,
чтобы иметь потом возможность отбиться от врагов внешних, тем
быстрее он станет Патриархом (а то ведь не молод уже, чтобы ждать
слишком уж долго), вот и выкручивался как мог…
Штурм города прошел довольно легко и
с малыми потерями.
Ополчение было банально
дезорганизовано взрывом и сбежало дав время армии Юрия войти в
город и занять обширный плацдарм, а потом началось поступательное
движение вперед с одновременным информационным давлением. Несколько
глашатаев шедших за отрядами пехотинцев, раз за разом в рупор
повторяли короткую речь в которой жителей города призывали не
оказывать сопротивления и от имени князя гарантировали им
неприкосновенность жизни, чести и имущества.
Слово князя стоит дорого, тем более
такого как Юрий Всеволодович, блаженного, и вновь собирающиеся
отряды ополченцев, что перебороли свой страх, опять стали
разбегаться. А ради чего и кого им тогда класть свои жизни? Ради
Владимира Рюриковича? Да с какой стати?! Им-то какая разница какой
князь над ними? Что один, что другой.
Почему тогда изначально встали на
стены?
Ополчение выходило защищать свое
имущество от разграбления, а родных от поругания, что частенько
случалось при захвате городов во время таких вот княжеских споров
за власть. Тем более никто не ждал от ушкуйников милосердия. Очень
уж у них репутация грязная.