— Прошу, Ирина Васи… то есть, просто Ирина. И вас, господа,
тоже. И не беспокойтесь — это недоразумение больше не повторится.
Сегодня же сделаем вам нормальные электронные пропуска, — и он
помахал своей пластиковой картой доступа.
Кабинет Сергея Ивановича Корнеева находился на третьем этаже.
Лифта, разумеется, в здании не было, так что пришлось нам топать по
лестнице на общих основаниях.
— Гоша, знакомься! — распахнул полковник двери своего
кабинета, — Это коллеги из Москвы, про которых я рассказывал.
«Гошей» оказался хмурый детина лет тридцати, который насиловал
клавиатуру, неуклюже тыкая в нее кривоватыми пальцами.
— Мой секретарь, — представил его Корнеев.
Ага. Впрочем, на предыдущей своей секретарше он женился, так что
со стороны госпожи Корнеевой было вполне разумно и
предусмотрительно контролировать половую принадлежность помощников
своего высокопоставленного супруга.
— Лаврова Ирина Васильевна, капитан убойного отдела, —
представилась Рапида.
— Селезенкин. Геннадий Лекторович, — кивнул Химик, приподнимая и
демонстрируя свой чемоданчик, — Эксперт-криминалист.
Я с трудом сдержался, чтобы не заржать, вытащил свой пропуск и
прочитал:
— Прохор… э-э-э… Халявин Прохор Инно-кен-тьевич…
Да что б тому умнику, который придумывал мне рабочий псевдоним,
икалось и пукалось одновременно! Прямо не человек получился, а
какой-то вербальный тест на трезвость!
— Уборщик! Ты дебил, и когда-нибудь я тебя задушу! —
прошипела Рапида через Коммуникатор, — Ты что, не читал вводные
данные?!
— А что, надо было?
— Вернемся, и будешь мне все на зубок рассказывать. От «А»
до «Я», на всех Неудачников. Громко, с выражением и стоя на
табуреточке!
— И конфетку получу?
— Пизды ты получишь, если хоть раз запнешься! Пора уже быть
серьезнее — мы не на прогулке в парке, а на важном задании.
— А чью, пардон, вагину я получу в персональное
пользование? Можно Сирены? Не то, чтобы я имел что-то против
конкретно тебя, но….
Ответом мне стало злобное рычание куратора.
Химик отвернулся к окну, притворяясь, что любуется
открывающимися там видами, хотя на самом деле едва сдерживал
смех.
— Итак, вот. Все материалы, которые у нас есть по делу об
этом Законнике, — на стол с громким хлопком легла тонкая папка. —
Выносить бумаги из кабинета строго запрещено, — извиняющимся тоном
пояснил Корнеев.