— Хм. Не могу вспомнить такого рисунка протектора.
— А ты ее лизни, — посоветовал я, —может, поможет…
— И не вспомните, — раздался у двери голос Корнеева, — По
крайней мере, в нашей базе резина с такими отпечатками не числится.
Это что-то не стандартное. Широкий профиль, машина, скорее всего,
хоть и крупная, но не особо приметная на фоне того, что у нас по
городу катается.
— Джип?
— Внедорожник. Или микроавтобус. Это даже вероятнее —
должен же он где-то перевозить свою экипировку, оружие и
боеприпасы? А в микроавтобусе можно даже переодеться, не привлекая
постороннего внимания.
Ишь ты. А он и впрямь неплохо соображает.
— Смотрю, вы тут не сильно скучали, — спокойно
прокомментировал полковник, окидывая взглядом устроенное нами
побоище и сопутствующий беспорядок.
И все — больше никакой реакции.
То ли терпила, то ли яйца у него стальные, как у настоящего
«Робокопа».
— Ирина Васильевна, — во взгляде полицейского, брошенном на
Рапиду, заплясали озорные огоньки, — А не хотите ли…
пострелять?
Вот же гад, а! Знает, чем увлечь существо, которое только внешне
похоже на женщину. А по сути — биологический придаток к пистолету и
с замашками гестаповца. Еще и озабоченный в придачу…
— С удовольствием! — аж просияла та.
Мне даже на какой-то миг вдруг показалось, что у нее сильнее
стала выделяться кобура под униформой. Бр-р-р…
По пути к тиру, Корнеев дал нам несколько советов, как туристам,
где и что можно посмотреть, не особо отдаляясь от нашей гостиницы.
Я его слушал в пол-уха, наблюдая за тем, как наша куратор глаз не
сводит с этого «мистера идеальный полицейский». На фоне подтянутого
и чеканящего шаг полковника я сам себе показался вдруг жалким и
неуклюжим, выряженным в мешковатое нечто уборщиком…
Это что, ревность?
Да ну нахер!
Даже если он ее за задницу схватит, то это будет задница
капитана Лавровой, рыжей полисменши, а уже никак не моей Сирены.
Которая ничего и не почувствует.
Или почувствует?!
Интересно, как это все вообще у них работает? Надо будет
расспросить при случае.
— Под ноги смотри! — ткнул меня в бок локтем Химик, когда я
в очередной раз чуть не отдавил ему ногу, — Ты чего кислый
такой?
— Просрал очко мутации на какую-то непонятную херню,
которая еще и не работает, — проявив чудеса сообразительности,
выкрутился я.
— Понимаю.
И все. Больше никаких комментариев.