Навещая свой избирательный округ, он останавливался в Рамбург-хаусе у родителей. Этот дом Джон и Луиза считали принадлежащим ему в той же степени, что и им. Они говорили сыну, что когда он женится, они отдадут дом ему и переедут в коттедж, очень симпатичный, но гораздо меньших размеров дом в восточной части поместья. Мне казалось, что им еще много лет это не грозит, так как Айвор меньше всего думал о женитьбе.
Рамбург-хаус был огромным особняком времен королевы Анны, одним из тех, что находятся в центре деревни, отделенные от ее главной улицы всего лишь узкой полоской травы и мостовой. Обычно к этим усадьбам нужно пройти под аркой в высокой кирпичной стене. Поместье включало в себя парк, луга и лес, находившийся за особняком. Коттедж стоял примерно в полумиле от усадьбы, в конце так называемой Восточной аллеи, проложенной между двойным рядом лип. Айвор называл этот коттедж «вдовьим домом», что демонстрирует его старомодное (и несколько абсурдное) чувство собственного достоинства, свойственное земледельческой аристократии.
Наш дом находился в десяти милях оттуда, но в границах избирательного округа Айвора. Мы голосовали в Хэмпстеде и имели право принимать участие в местных выборах, но не в парламентских. Нам было нелегко посещать мероприятия, где выступал Айвор, но мы все-таки ухитрились приехать на «Праздник угря» в Морнингфорд, ежегодное шумное сборище в мэрии, происхождение которого затерялось в древности. По традиции, там поедали только местных угрей, но с течением лет они стали редкостью, и ходили слухи, что половину съеденных на званом ужине в апреле 1990 года угрей привезли из Таиланда. Не знаю, водятся ли угри в Таиланде и импортируем ли мы их, если водятся, но эта история в тот год обошла все столики. Мы с Айрис смогли пойти туда, потому что это пиршество назначают в обеденное время, и мы могли взять с собой Надин.
Айвор произнес речь. Полагаю, это была очень хорошая речь, с необходимыми шутками насчет угрей и упоминанием о славном прошлом Морнингфорда и его еще более великом будущем. Ни слова не было сказано о закрытии больницы, но довольно много о тех благах, которые принесло городу тогдашнее руководство. Все равно, я не пожалел, когда Надин начала капризничать, а потом кричать, и нам пришлось унести ее. После я слышал, что моему шурину задали один или два неудобных вопроса; самым неловким был вопрос о том, как долго еще Маргарет Тэтчер останется на посту премьер-министра. Очевидно, он уклонился от ответа, рассыпавшись в похвалах в ее адрес.