В истлевших и мокрых газетах,
В неоткровенных приветах,
Во мгле и тумане, и грязи,
Где улиц сливаются вязи,
И гул подумолкших фантазий
Средь рубища, вшей, косоглазий
Скрывается в гулких мостах…
Там бродит душа неприкаянно,
С отчаяньем нитями спаяна,
И с горечью браком повязана,
И словно кому-то обязана,
На царство ничье не помазана,
Сама же собою наказана
Нечаянно, впопыхах…
Скрывается тщательно-тщательно
И прячется рванью старательно,
И в рубище, кутаясь стылое,
Таит осознанье постылое
Того, что бытье заунылое
Не холит её и не милует —
Сквозь кожу хлестает вразмах.
И нет ни спасенья, ни чаянья,
Бездомности горечь отчаянья
На паперть утянет за грошиком,
В руке её хлебушек крошится,
Душою и телом неможется,
Лишь птицы склюют это крошево
И тризну споют в небесах.