Его друг слегка толкнул его, и Дилип открыл глаза. Йогин спросил: «Скажи мне, почему ты ищешь Гуру, если сам Шри Ауробиндо принял тебя?» Дилип не мог поверить в то, что он слышит, и попросил йогина объяснить ему его слова. «Все очень просто, – сказал йогин, – Шри Ауробиндо только что был здесь – он появился как раз позади тебя – он сказал мне, чтобы я посоветовал тебе ждать, и еще он просил передать, что, как только ты будешь готов, он возьмет тебя. Достаточно ли тебе моего объяснения?»
«В его глазах была ирония», – пишет Дилип. «Ты, наверное, хочешь, чтобы я сказал тебе что-то еще?» – спросил он. Немного подумав, он продолжил: «Скажи мне, чувствуешь ли ты иногда боль с левой стороны живота?» Совершенно пораженный, я посмотрел на него: «Но откуда ты знаешь?» – «Я ничего не знал до того, пока он не сказал мне об этом». – «С-сказал тебе? – я начал заикаться. – Кто сказал?» – «Кто же еще, как не твой Гуру? Тот, который приходил сюда и велел тебе ждать, пока ты не излечишься от своей болезни. Чтобы практиковать йогу, ты должен выздороветь… А что с тобой?» – «Грыжа. Я надорвался, когда мы соревновались… в перетягивании каната». – «Тогда все понятно, – сказал он. – Йога вызовет давление на эти части, на твое витальное существо. Поэтому он и просил тебя подождать, пока не произойдет исцеление».
В марте 1927 года нью-йоркская граммофонная компания «Эдисон» пригласила Дилипа сделать серию записей для грампластинок. Но то ли по причине болезни, то ли по какой-то другой причине он больше никогда не ездил дальше Европы. В Ницце, где «проходил концерт нашей музыки», Дилипа в отеле посетил Поль Ришар. Дилип уже знал о нем, в основном, от Рабиндраната Тагора, который встречался с Ришаром в Японии и с большой похвалой отзывался о нем. К изумлению Дилипа, Поль Ришар признался, что он часто думает о самоубийстве. Он говорил о том, что никогда не сможет смириться с тем фактом, что у него нет способности принять Шри Ауробиндо в качестве того, кем он действительно является. «Единственного человека в моей жизни, перед которым я склоняюсь как перед высшим существом… Единственного провидца, который утвердил мою веру в Божественное Предначертание… Он, и никто другой, владеет ключом к тому, чем должен стать мир, и моя трагедия в том, что любовь к своеволию принуждает меня оставить его когорту и избрать другую альтернативу: бесцельную жизнь… жизнь в стороне от единственного человека, чье общество я ставлю выше всех».