…Комиссия молчала. Их было много. Они еще раз смотрели мои пальцы…
– А пианино у вас есть?
– Нет, – честно ответила я.
– А Мама хотя бы знает, что ты здесь?
– А зачем? Она узнает, когда будет нужно… И ещё… Я буду учиться только у этой учительницы…
И я назвала имя. Она была не в любимцах.
И комиссия спросила:
– Почему?
– Потому что потом мне сможет помочь мой одноклассник. Он – её ученик…
– Девочка, приезжай в августе, будут висеть списки. Найдёшь себя в них – значит, поступила.
– Спасибо, найду, я хорошо ищу.
Я сказала комиссии «до свидания» и пошла гулять.
«Музыкалка» была от дома очень далеко. И я чуть-чуть прошла пешком. Потом ехала.
…В августе, в конце каникул, я заехала к Маме на работу:
– Поедем в музыкальную школу. Кое-что узнать.
– Зачем? – Мама ахнула.
– Списки посмотрим. Мама! Ты же переживала, что тебя не учили музыке…
Мама промолчала. И мы поехали смотреть списки. И я очень быстро нашла свою фамилию. Я же сказала учителям: «Я очень хорошо ищу!».
Мы шли пешком. Сквозь парки. Маме надо было прийти в себя… Мы пели. Мы пели в парках дуэтом…
Начиналась моя новая жизнь.
И был день. Прекрасный голубой светлый день 70-х. Наши каникулы.
И был двор. Не всегда понимавший меня. Но сейчас покорно молчавший – что-то задерживались девчонки со скакалками и резинками.
И была лужа около гаража и помойки. И вдоль лужи ходила молодая соседская собака Жулька. Её выпускали гулять на целый учительский день (учителя в каникулы тоже работали). За ней следили всем двором. И всё равно Жулька иногда успевала съесть какую-нибудь дрянь…
И были голуби – их тогда было очень много, они парами слетались на хлебные крошки. Крошки им сыпали все, но больше всех – хозяйка Жульки, учительница Мария Ивановна. В Блокаду она ела столярный клей. Она первая рассказала нам о Блокаде.
На другой день мы с подругой и сыном Марии Ивановны решили попробовать на вкус столярный клей. Не успели. Нас поймала сама Мария Ивановна. Она не ругала. Сына она била без нас.
И была музыка. Из окна соседа. Взрослого соседа. Он каждый день играл «Полонез Огинского» – это я произносила в одно слово. Он учился в институте и хотел жениться.
Моей сестре, которая тоже училась в институте и хотела замуж, нужно было только одно – чуть-чуть похудеть (это она так считала).
А вот соседу, наверно, чтобы жениться, надо было обязательно хорошо сыграть «Полонез Огинского» – так думала я.