В конце концов, он уступил и сказал:
– Хорошо. В ближайшую пятницу я приду в мечеть… О чем же вам рассказать?
Они ответили:
– О Боге, разумеется.
И он пришел. Вся деревня была там, ведь он стал настоящей сенсацией. Он поднялся на возвышение для проповеди и спросил:
– Вы знаете что-нибудь из того, что я собираюсь вам рассказать о Боге?
Жители деревни, конечно, ответили:
– Нет, мы не знаем, что ты собираешься нам рассказать.
– Тогда, – сказал он, – это бесполезно. Если вы вообще ничего не знаете, вы не сможете понять меня. Нужна хотя бы небольшая подготовка, а вы совершенно не подготовлены. Я не буду говорить, потому что в этом нет никакого смысла.
И он вышел из мечети.
Жители деревни растерялись: что же делать? Они уговорили его прийти в следующую пятницу. Он пришел. И когда он снова задал тот же вопрос, все жители были к нему готовы. Он спросил их:
– Вы знаете, о чем я собираюсь с вами говорить?
– Да, конечно, – ответили те.
– Тогда нет необходимости говорить об этом, – сказал мистик. – Если вы уже все знаете, то и дело с концом. Зачем мне утруждать себя попусту и тратить ваше время?
И он вышел из мечети.
Жители деревни были совершенно сбиты с толку: что делать с этим человеком? Они были заинтригованы до предела. Должно быть, он что-то скрывает! Поэтому они опять уговорили его выступить.
Он пришел и снова задал тот же вопрос:
– Вы знаете, о чем я собираюсь вам рассказать?
На этот раз жители деревни оказались немного мудрее.
– Половина из нас знает, а другая половина не знает, – ответили они.
– Тогда мне незачем говорить, – сказал мистик. – Те, кто знает, могут рассказать тем, кто не знает.
Этот мистик – и мудрец, и глупец одновременно. Он кажется глупым, но он очень мудр в своей глупости; он кажется очень мудрым, но ведет себя как глупец. Если вы понимаете жизнь, тогда чем глубже вы идете, тем вам яснее становится, что выбирать нужно целое. А это означает, что вообще нет необходимости выбирать. Выбор рассечет целое на части, и что бы ни получилось в итоге, все будет фрагментарным и мертвым. Мудрость и глупость в жизни соединены в одно целое; если его рассечь, то глупость и мудрость будут существовать по отдельности, но и то и другое будет мертвым. Величайшее искусство жизни состоит в том, чтобы позволять этому целому находиться в таком равновесии, при котором мудрость несет в себе некоторое качество глупости, а глупость несет в себе некоторое качество мудрости. Тогда вы тотальны.