Бедняжка мечется, как загнанная лань, глаза большие,
испуганные. Девушка подбежала сначала к двери, подёргала её за ручку и,
убедившись, что та заперта, подбежала к окну и открыла его нараспашку. Не
выпрыгнет. Третий этаж, а внизу каменная дорожка.
— Что же мне с тобой делать, красавица? — вслух проговорил
Назар и откинулся на стул, прикрывая глаза. А там, в пустоте, она в своём
свадебном платье, красивая и молодая. В штанах стало тесно. Ну не бежать же к
бедняжке и отдавать приказы, чтобы разделась, а он её поимеет пару раз и уйдёт.
Он не мудак какой-то! Он сначала сделает так, чтобы она к нему привыкла, а
потом уже и сделает своей. Не отпустит её. Нет. Она теперь его.
Выйдя на улицу, Назар убрал свои руки в карманы брюк и
медленно, прогулочным шагом, пошёл в сторону зимнего сада. Это был небольшой
квадратный стеклянный домик с деревянными балками. Когда-то это было любимое
место матери Назара. Коршунова Мария Иосифовна, мать Назара, была учёным
ботаником и очень любила цветы. В зимнем саду женщина могла находиться часами.
Она учила сыновей, как разбираться в растениях, что они из себя представляют. И
только один Назар всегда слушал мать, а Виктор, наоборот, предпочитал
находиться в обществе своего отца, который иногда заводил скандалы о том, что
его старший сын выбирает копаться в земле у материной юбки, а не ходить на
охоту, как это делают нормальные мужики.
И как могло произойти такое, что из доброго и заботливого
пацана он превратился в бездушную тварь?
Шагая по территории своего поместья, около ноги Коршунова
так же с гордой осанкой вышагивал Грозный, который чувствовал своё могущество
не меньше своего хозяина.
— Назар Юрьевич! — окликнул его один из охранников. — К вам
Гурин и Камышев приехали. Впустить их?
— Какого хрена им так поздно нужно? Впускай! — скомандовал
Коршунов и, развернувшись, пошёл в сторону ворот. Камышев и Гурин — это два
лучших друга Назара, которые с первого класса вместе. Они все втроём учились в
школе, затем в институте и даже служить их забросили в одну часть. После окончания
службы все трое подписали контракты и уехали в Чечню.
Провоевав несколько лет, приехали домой живые и невредимые.
После Чечни их втроём и позвали в ту самую секретную организацию, в которой
Коршунов стал начальником. Им даже прозвище на работе дали — «Святая троица».