– Что-то случилось? – спросил он, когда я увернулась от поцелуя.
– Он знает.
– Про меня? – ужаснулся Илья.
Вот тогда бы мне спохватиться, увидев испуг на его лице. Но нет, я даже не придала ему значения.
– Нет. Знает, что у меня любовник. Сказал, что отберёт Даньку.
А через несколько дней впервые прозвучала эта мысль. Нашептал её, разумеется, Илья. Максима надо убить. Нет человека, нет проблемы. Зато в наличии свобода, много-много денег и любимый ребёнок. Я сначала даже не приняла всерьёз. Думала, шутка. Глупая шутка. В жизни такого не бывает, это прерогатива голливудских фильмов.
– Ничего не подписывай, – всерьёз предупреждал меня Илья. – Большая часть его имущества записана на тебя.
– Да не нужны мне его деньги, – отмахивалась я.
– Тебе не нужны, зато нужны твоему ребёнку, – продолжал зомбировать меня мой любовник.
Слово за слово, день за день… Я не знаю, как так вышло. Вскоре я начала верить, что иного выхода у нас просто нет. Тем более, насколько я знала, Максим уже начал готовиться к бракоразводному процессу, а я понимала, что мне не одолеть его в честном бою.
В одну из ночей пьяный Максим ввалился в мою комнату. Дома он появлялся все реже, если приезжал, то проводил все своё время с ребёнком. И сейчас ничего хорошего от его визита я не ждала. Он щелкнул светом, я натянула одеяло по плечи, словно он никогда не видел меня голой. Максим подошёл, сел на кровать возле меня.
– Слушай, ещё не поздно все исправить, – сказал он.
– Ты изменял мне все эти годы, Макс.
– Я больше не буду. Честно.
От его тона мурашки побежали по коже. Захотелось взять, и поверить. Что теперь будет иначе. Даже не по старому, лучше. Но ошибки совершенные и им, и мной, давили. Шептали, что иначе уже не будет. Что не найдётся сил простить. И что все обиды, нанесенные друг другу, будут кипеть внутри подобно лаве, и рано или поздно вырвутся наружу.
– Нет, Максим, – ответила я. – Наверное, слишком поздно.
– Дура, – он поднялся с постели, посмотрел на меня с сожалением, как на несмышленыша. – Вот когда Данька вырастет, и спросит, почему наша мама с нами не живёт, я так и скажу – потому что дура.
Прошёл к дверям, остановился, словно раздумывая, говорить или нет. Решил сказать.
– Дом продаётся. Через неделю надо отсюда съехать. Готовься. Данькины вещи можешь не собирать, об этом позаботится няня. Он уедет со мной.