– И что же он успел? Как отличился? –
вновь прозвучали слова интереса от князя. – Есть что-нибудь такое,
особенно значимое из его достижений?
– Ума не приложу, как это у него
получается, но Великий Князь всегда наводит порядок там, где
появляется, – улыбнулся Пётр Дмитриевич. – Недавно захватил
небольшой городок, точнее повлиял на его статус! Причём, – он
сделал акцент интонацией. – Совершил этот подвиг он в одиночку, и
абсолютно бескровно. Но самое главное в Рюрике совсем не успехи по
службе, а гениальные изобретения, которые он внедряет совместно с
графиней Потёмкиной в оружейном деле. Они, кстати, помолвлены с
Полиной Николаевной... – добавил он, но был моментально остановлен
поднятой вверх раскрытой ладонью Ивана Годунова.
– Вот! – обрадовался молодой Годунов.
– Вы сами, Пётр Дмитриевич, сами того не заметив и подвели меня к
сути вопроса!
– Каков же он, Ваше Императорское
Высочество? – Пожарский от неожиданности сменил манеру общения. –
Ох простите, Иван Петрович, – он поспешил исправиться и
поклонился.
Великий Князь Годунов не придал
особого значения нечаянному сбою в столь интересном общении, а лишь
отмахнулся, и призвал собеседника к более доверительному
разговору.
– Что бы вы сказали, если услышали от
неких господ о его вольностях с благородными дамами? – выпалил Иван
Годунов свой вопрос, набравшись смелости для обсуждения такой
деликатной стороны жизни Великого Князя Рюрика.
– Невозможно! – отчеканил Пожарский,
даже не задумываясь. – Я поясню, если позволите? – обратился он к
собеседнику, подумав о том, что допустил толику грубости при
общении с сыном монарха.
– Да-да, конечно, Пётр Дмитриевич, –
молодой Годунов облокотился на столешницу и положил подбородок на
ладонь, давая понять мудрому Архимагу о самой доверительной беседе.
– Факты важнее всего, как учит меня мой батюшка, и на чём
настаивает любимая матушка.
– Хорошо, – согласился Пожарский. –
Всем известна история о его путешествии к местам службы, – начал
рассказывать Пётр Дмитриевич. – Дело всё в том, что по стечению
многих обстоятельств он попал в вагон к дамам, благородным
девушкам, Магам-Вольникам. И за всё долгое время следования, кое он
провёл в их компании, никто не пожаловался на него. Наоборот, моё
секретное ведомство, прекрасно известное вам, завалили депешами и
всевозможными донесениями о величайшем благородстве Князя Рюрика, –
он прервался и сделал глоток уже остывшего чая. – Его Светлость
даже вступил в неравную схватку, и отстоял честь молодых особ.
Причём, и тогда поступил благородно, не позволив свершиться
суровому наказанию над зачинщиком, который вскоре покушался на
известного вам князя. На Собрании Магов-Вольников покушение сочли
Вероломным и неподобающим для аристократа.