Стоматология – это, конечно, уже чересчур, однако промышленный дизайн, как и юриспруденция, формируется и структурируется исходя из потребностей клиентов, а также интересов и способностей дизайнеров. В городе Санта-Барбара, в изящно перепроектированном здании бывшей церкви, располагалась штаб-квартира дизайнерского бюро Макфарленда, Барлетта и Тэннера. Компания занималась промышленным дизайном, а основной ее интеллектуальный капитал заключался в уникальном опыте одного из учредителей, Макфарленда, сочетавшем техническое проектирование и дизайн.
«Мы делаем промдизайн, – писал Макфарленд в 1980 году, – и не беремся за проекты, в которых нет дизайнерской составляющей. Для некоторых клиентов мы выполняем чисто дизайнерские разработки, без технического проектирования. Однако за проекты, которые включали бы инженерные работы и не включали бы дизайн, мы не беремся, поскольку такая работа превращается в бесконечный процесс решения частных, сугубо технических задач (механика, электричество и так далее), мы же ориентируемся на проектирование конечного продукта».
Еще работая в компании «Дженерал электрик», Макфарленд отвечал за перспективные проектные разработки и дизайн, а в собственной компании совмещал обе дисциплины. По его словам, единственный способ выполнять работу от концепции до создания конечного продукта – объединить в одном коллективе нужных людей: дизайнеров, инженеров, макетчиков и механиков. «Нашим клиентам не нужна собственная команда, хотя многие испытывают потребность в собственных дизайнерах», – говорил он.
Возникновение промышленного дизайна как феномена относится к той же исторической эпохе, что и промышленная революция. Периодом бурного расцвета стали 1920-е годы, когда в Германии возникло объединение Баухауз, ставшее в буквальном и переносном смысле школой промышленного дизайна. Возглавляемый такими архитекторами и дизайнерами, как Вальтер Гропиус, Мис ван дер Роэ, Иоханнес Иттен, Джозеф Алберс и Мохой-Надь, Баухауз оказал столь же мощное влияние на дизайн, как фрейдизм на психиатрию. Другими словами, он сформировал ясную (хотя и мрачноватую) философию дизайна. Ценой этой философии, как и в случае с психоанализом Фрейда, было безоговорочное принятие догмы, от которой многие архитекторы не могут избавиться до сих пор. Позже она была подвергнута остроумной критике Тома Вулфа в книге «Из Баухауза в наш дом».