Второй год обучения и последовавшая за ним летняя
практика были жестоки к студиозусам - отсеялось больше половины.
Теперь мирессин Азалия свирепствовала еще больше - ее неуемной
энергии хватало на всех. А у меня, помимо учебы (которая изрядно
усложнилась) имелись и дополнительные проблемы. Во-первых, из
добытых шкурок лесного трясинника я начала шить себе защитный
костюм. Вручную, ибо до швейных машинок в данном мире не
додумались, а соответствующий артефакт слишком дорого стоил.
Во-вторых, я продолжила эксперименты с сундуком. При наличии
Академической библиотеки сделать это было проще.
Прошерстив несколько томов, я примерно поняла, как навести
порядок в сундуке. Сам процесс расширения пространства подразумевал
создание подпространственного кармана, и дело было только в том,
как его правильно организовать. Требовалось воображение и несколько
вспомогательных амулетов. Разумеется, сильный маг мог обойтись и
без подобных мелочей, но я такого уровня еще не достигла.
Воображение подсказало мне картинку стеллажа со
множеством выдвигающихся ящичков, подписанных цветными чернилами.
Ингредиенты, заготовки для артефактов, разные виды лабораторного
оборудования, мои записи и много чего еще. Разумеется, заполнены
были далеко не все ящички, но я специально планировала с
перспективой.
Помимо мирессин Азалии, которая не позволяла засиживаться
в библиотеке после ужина, отравляла мою жизнь и еще одна особа -
мэльс Лейстринн. Миниатюрная блондинка с кукольной внешностью,
похожая на инфанту Маргариту с картин Веласкеса, изо всех сил
демонстрировала собственное превосходство и презрение к тем, кто не
относился к первому сословию. Понятия не имею, какая муха ее
укусила, и кто из низкорожденных перешел ей дорогу, но отрывалась
она на всех.
Впрочем, если учесть, что мэльс Лейстринн было примерно
пятнадцать, подобное поведение странным не казалось. Дети и
подростки часто бывают жестоки, унижая окружающих просто потому,
что могут это делать. Мои сокурсницы расстраивались до слез, а меня
она просто раздражала. Согласно нормам местного этикета, при
приближении представителя первого сословия я должна была встать и
смиренно слушать все, что мне соизволят сказать. А мне жалко было
тратить время на то, чтобы выслушивать уничижительные речи от
заносчивой блондинки.