Но я не дала ему отойти, преграждая дорогу.
- Хочешь, чтобы я поверил, что ты хоть что-то поняла? –
скептически осмотрел меня Хакет.
Энергично закивала в ответ.
- Допустим, - я прямо видела, как в голове мага закрутились
шестеренки, мгновенно прорабатывая какую-то идею. – Тебя не могут
напрямую читать оракулы, правильно? Я что-то такое слышал от главы
Дориарха.
Снова киваю, но не совсем понимаю, куда он клонит.
- Отлично! – глаза мага лихорадочно загорелись. – Хочешь помочь
своему хозяину?
Рейн не был мне хозяином, но объяснять это было некогда, опять
принялась кивать.
- Тогда вот, - он порылся в карманах, вынимая прозрачный
кристалл и тут же заправляя его мне за ошейник. – Мне наплевать,
насколько ты можешь быть опасна, - зачем-то пояснил он.
Я и так это понимала по тому, как близко он стоял и как
фривольно со мной обращался.
- Я сделаю так, что Селена признается, а ты идешь со мной.
Кристалл все запишет, и у нас будут доказательства! На любом другом
она его засечет, но тебя не прочтет. Будем надеяться, что ты
достаточно разумна, чтобы кристалл писал с твоей головы!
Маг уже хотел рвануть на выход, но я аккуратно дернула его за
мантию.
- Что такое?! – он резко обернулся.
Замялась: Хакет оракулом не был, а я не знала, как ему
объяснить, что, конечно, хочу спасти Рейна, но не ценой же его
любимой женщины. Если он пошел на все это ради нее… я отчаялась
как-то донести до него это словами, а потому банально начертила на
пыльном полу знак, который был на дверях женского общежития. Что-то
вроде круга с двумя линиями в нем. Хакет выдохнул, вгляделся,
пытаясь понять. Теперь, когда у него появился такой козырь, как я,
он немного сбавил обороты.
- Визарус? – спросил он, поднимая на меня глаза.
Я лишь тихо взвыла, совершенно не понимая, о чем он.
- Женский символ, - пробормотал маг. – Женщина… Селена? Что
будет с ней?
Готова была танцевать от его сообразительности. Только вот маг
взвыл уже в полный голос, когда понял, чего от него добиваются. Я
аж вздрогнула.
- И ты туда же! Вся в хозяина! Да не будет с ней ничего! –
заорал он вновь. – Запретят преподавать в Академии лет на пять,
отстранят от воспитательной работы. В этой Академии, понимаешь?!
Она просто может подождать эти пять лет или перевестись, а потом
снова сюда вернуться! Ты отличие видишь?!