Но ведь пора в путь! Где-то уже недалеко, потому что они прошли
довольно долгий путь, их дожидается кто-то из оставшихся троих из
братства! Что же делать… Снова Мику на плечо – и вперёд? А если за
это время… «Ты некромант, - напомнил себе Коннор, стараясь не
частить дыханием от страшных мыслей. – Ты привык к смерти. Ты и сам
порой нёс эту смерть другим… - А потом с внутренней горькой
усмешкой спросил себя: - А всё ли ты вынул из карманов Мики? А
вдруг там прячется камень, подобный Рунному Смарагду? Его одного
хватило бы, чтобы мы все…»
Он прервался в своей внутренней речи на полуслове. Буквально
остолбенел от простой и даже глупой мысли.
- Какой же я дурак… - прошептал Коннор, ошеломлённо глядя на
мальчишку-вампира. – Это же Мика… Это Мика! Мне же повезло, что я
именно его первым нашёл… Ну и пусть, что он ослабел, но он
единственный, кто... Какой же я дурак…
Надежда вспыхнула так, что он неожиданно для себя согрелся
каким-то вдохновенным жаром. В несколько секунд план следующих
действий был готов.
Коннор усадил Мику так, чтобы тот не свалился, но голову держал
чуть склонённой, чтобы не задохнуться от равномерно льющего ливня.
Выяснилось – этого мало, потому что вода всё равно стекала по лицу.
Мика мог легко задохнуться, если с головы струя будет стекать по
носу. Пришлось потерять время, но выбить дыру в стволе, не только
пустотелом, но и гнилом (легко, всего лишь кулаком), и прислонить
мальчишку-вампира под образованный край искусственного дупла.
Убедившись, что нечаянное затопление Мике не грозит, Коннор
бросился к речке.
Если этот лес умер, прибрежные кусты должны были погибнуть
последними. Всё-таки они оставались при живительной влаге. А
Коннор, пока с младшим собратом на плече брёл по воде, проверил: та
не мёртвая… Чуть не скатившись к воде, мальчишка-некромант
нетерпеливо схватился за длинные прутья прибрежных ив. Ломались они
легко, несмотря на глубокую пропитку водой. Набрав побольше
прутьев, Коннор переломал их на мелкие части и быстро вернулся к
Мике.
- Прости, Мика… - прошептал он, засунув сломанные прутики под
спину младшего из братства. И снова побежал к речке.
Он так горел своим счастливым открытием, что… забылся.
И ему повезло лишь в одном: когда из тёмной воды навстречу ему
метнулось нечто гибкое и мертвенно-белое даже в дождливых сумерках,
он от неожиданности поскользнулся и упал. Белая змеища, кажется,
тоже не ожидала, что внешне беспечная добыча внезапно исчезнет с
глаз. Она по инерции разбега пролетела над Коннором. А мальчишка
тоже инстинктивно бросился с топкого берега вверх – одновременно со
змеищей, вбросив к её брюху кулак с судорожно зажатым в нём
стилетом. Сказались на рефлексе те сумасшедшие тренировки, когда он
добивался новой для себя скорости в условиях без механической
начинки, когда развивал мгновенное реагирование на бешено летящий к
нему предмет, когда сам себе придумал тренажёры, поопасней, чем у
Колра…