Неужели он тоже боится? Или…
Прогоняю лишнюю мысль, даже не дав той сформироваться в сознании.
Мы садимся. Я быстро пристёгиваюсь — пока Богдан не начнёт мне помогать. Почему-то
не хочется, чтобы он хотя бы ненароком меня ещё раз коснулся.
Что-то перемыкает у меня в груди. Теперь общество этого мужчины напрягает, хотя
некоторое время назад мне было легко и безмятежно с ним.
Достаю из кармана джинсов предусмотрительно взятую резинку для волос. Что-то
мне подсказывает — при такой скорости она может пригодиться. Не хочется
получить мощный удар по лицу собственными волосами.
— При такой траектории они откинутся назад, ты даже не заметишь, — слышу
Богдана и чувствую его взгляд. — А эта резинка запросто слетит.
Он так рядом, что его голос посылает вибрации по моему телу, отзываясь
мурашками.
Почему-то раздражает его вмешательство. Глупо, конечно, но я надеваю
резинку. Словно демонстративно.
Богдан не успевает на это отреагировать — кабинка начинает трогаться с
места.
Скорость набирается так стремительно, что я жмурю глаза. Мысли теряются. Я
превращаюсь в продолжение этой кабинки, несущейся так, словно подгоняется всеми
ветрами в мире одновременно.
Я уже и не помню себя. Не чувствую. Не знаю, в какой момент цепляюсь в руку
Богдана, а в какой — кричу. Не замечаю, как резинка и вправду слетает с волос.
Кабинка останавливается на самой вершине, демонстрируя захватывающее зрелище
города с огромной высоты.
С трудом придя в себя, я улыбаюсь — красиво. Напоминает поездку в гору с
Олегом.
Чёрт. Везде этот парень. Даже сейчас, вместо того, чтобы любоваться
картиной, я думаю о нём.
Сжимаю пальцы, пытаясь отвлечься от лишних мыслей. И тут же чувствую — этим
воздействую не на себя, а на чужую руку. Сама ведь вцепилась в ладонь Богдана,
пока мы набирали высоту.
Он успокаивающе пробегается пальцами — видимо, решил, что я запаниковала от
высоты.
Прежде чем успеваю это осмыслить или что-то сделать, кабинка начинает свой
полёт вниз. То, ради чего многие идут на этот аттракцион.
Стремительное падение. Ощущение, что летишь один, проваливаешься в бездну.
Всё вокруг — и кабинка, и сам аппарат, и люди, сливаются в одно целое. Я
кричу — и мой возглас раздаётся десятками разных голосов. Крики соединяются в
одно.
Адреналин кипит в крови, даже когда мы слезаем. Аттракцион закончен, но я ещё
долго буду чувствовать себя в нём.