Однако…
Зуб даю, это не эсэсовская русалка
постаралась. Слишком подбор продукта не женский. Хотя вполне могла
поручить кому…
«Дачка» вполне ожидаемо меня с
сокамерниками примирила…
Млять, как будто ничего не случилось
и никаких немок я не спасал. Полное понимание момента и одобрение
будущих, таких же идиотских поступков. Ну не уроды?
Кружки, брякнув,
столкнулись…
– За победу!.. Ты ей хоть вдул
под шумок? – Иваныч крякнул и влил в себя обжигающее, вонючее
пойло.
– За победу!..
Однозначно… – Камиль дернул кадыком, пропуская в себя шнапс, и
сунул под нос корку хлеба. – Как тебя угораздило туда глянуть?
Я вот лежал смирно мордой в пол. А так бы и я спас. Фули
там… – Он со свистом втянул воздух и закинул корку в
рот.
– Мазл тов… Ну зачем вы
так… – Рудик принюхался к кружке и, судорожно сдерживая
рвотные позывы, в несколько глотков выпил спиртное. Затем грызнул
своими лошадиными клавишами кусок колбасы, подсунутый Иванычем,
чуть не отхватив ему палец при этом. – Не надо все опошлять.
Это просто благодарность за спасе-е-ение… – Наш товарищ мигом
поплыл и расплылся в блаженной ухмылке.
Три небритые рожи разом уставились
на меня в ожидании подробностей…
– Значится так!.. – Нет,
ну не могу же я разочаровать жаждущих подробностей боевых
товарищей. – …а она под форменкой мягкая-мягкая и дух от нее
идет… такой бабский… сладкий, сладкий…
– Ох,
епать-колотить!..
– Шайтан!..
– Мамочка… держите меня трое…
Правда пахла?..
– Правда – духами и бабой…
А я беру ее так… за задницу… а сиськи болтаются… и тащу к
выходу…
– А она?
– А ты?
– Ой, а меня рыгать
тянет…
Короче, пузырь мы не допили.
Вырубились…
Даже не обсудили, что же там такое
епнуло…
Глава 3
Что произошло, мы так и не узнали.
Ни на следующий день, ни через неделю. Рудик просто фонтанировал
предположениями, но со временем сам признал их абсурдность. Почти
месяц нас из камер не выпускали совсем: только выносить парашу и
сразу же загоняли обратно. Постепенно этот эпизод отошел на второй
план, а потом и вовсе забылся. Кормить продолжали так же сытно, и
постепенно я стал приходить в божеский вид. Ожоги покрылись
струпьями, а когда и они исчезли, я осторожно попытался
восстанавливать свою физическую форму. К очередному моему
удивлению, препятствовать никто не стал, наоборот, доктор,
совершавший ежедневный обход, одобрительно покивал головой, отметив
начавшие появляться зачатки мускулов.