— Зд...
Вадим нагло прервал излияния
проститутки.
— Мне нужна рыжая... Ми, кажется.
Немедленно.
У него был не самый приятный тон, но
здесь и не такое видели. Женщина повела себя деловито, без суеты:
подозвала натиравшую полы девочку, отправила ее наверх предупредить
искомую девицу о посетителе, обернулась с улыбкой к
аристократу.
— Может ви...
— Проводите.
Она опять не стала возражать:
проплыла мимо, расточая аромат дешевых духов, приподняла кончиками
пальцев подол фиолетового платья, оголяя лодыжки, зашагала по
ступенькам лестницы. В каждом движении — лёгкость, гибкость,
соблазн. Не призыв, но привычка. Странно, что такая особа не
поехала делать карьеру в столицу. Хотя об элегантности... Вадим
кинул взгляд на безвкусные обои — об элегантности в этом месте
говорить не приходилось. А столица любит то, что можно назвать
«хороший вкус». И дорогие бордели там отнюдь не розовыми цветочками
украшены.
Визг, разнесшийся по этажу,
взволновал только «мамочку», ускорившую шаг, и ее гостя. Ни одно
заспанное лицо не появилось в коридоре. Пожалуй, кто-то даже
щёлкнул замком, если Вадим верно распознал звук.
Девочка-служанка стояла у открытой
двери и ревела, зажав рот руками. Вен Борз взял ее за плечо и
отодвинул в сторону, практически толкнул в руки «мамочки»,
становясь на ее место.
Картина действительно была не очень
приятной: у висевшей над кроватью рыжеволосой проститутки шея была
сломана, язык вывалился и посинел, а глаза настолько вылезли из
орбит, что казалось вот-вот вывалятся вниз, на подушки. Одежда была
разбросана по полу, там же на боку лежал табурет, делая вид, что
упал с «ложа любви». Вадим хмыкнул. Ну кто так изображает
самоубийство, право? Какие дилетанты!
Он прошел в спальню, стараясь не
зацепить ничего ногой. Обошел голое тело, запоминая его состояние.
Осмотрел комнату, не прикасаясь руками к вещам. Ничего интересного.
Так, обычное «лежбище» проститутки. Цацки, духи, отвратительно
яркий вульгарный интерьер. Открытое окно с безупречно чистым
подоконником. Капля странного цвета на углу подушки.
— Милая расцветка! — Вадим словно
невзначай взял подушку и покрутил в руках. — Матушка бы оценила. —
Точнее, попросила бы отца пристрелить портниху, которая такое
шьёт.
«Мамочка», успевшая отослать куда-то
служанку, всё-таки не удержала маску и испуганно сглотнула. На
аристократа она посмотрела, как на сумасшедшего. Тот вышел в
коридор, все ещё вертя в руках «добычу».