"...при отражении авиационных налетов
на Севастополь и Санкт-Петербург сбиты самолеты с немецкими
опознавательными знаками...
... на фотографиях переданных нам из
посольства Республики Беларусь представлена подбитая немецкая
техника. Все образцы - времен Великой Отечественной Войны и несут
на себе символику вермахта и СС"
Фашисты?
Жена смотрит на меня, ничего не
понимает, но явно хочет реветь.
- Ну, ну родная. Все
хорошо.
- Что хорошо? Война же. Папку
убьют.
- Ему 60 уже стукнуло! Не
заберут.
- А тебя?
- Вот с этого и надо было
начинать!
Умная она у меня, но местами
непроходимый... ребенок.
Поворачиваюсь. Иду в ванную бриться.
Перекушу и в военкомат. Похоже, установкой котла жене
заниматься.
Вышли с женой ровно в восемь утра.
Сына оставили дома - звонить он уже умеет, а так нам за маму
спокойней. От идей надеть куртку я быстра отказался. Даже в костюме
было не холодно. После воскресного нуля сегодняшние плюс
шестнадцать выглядели более привлекательными. Наличие на пиджаке
карманов тоже сыграло в его пользу. Помимо военника пришлось брать
собой и паспорт, и СНИЛС, и страховое, хотя эти уже по привычке.
Жену тоже убедил взять паспорт. С трудом, но до неё дошло, что
придется это терпеть при военном положении.
До райвоенкомата мне не далеко - менее
километра. Хотя он уже и не райвоенкомат, а филиал ясненского или
вообще сборный пункт? Да какая сейчас разница!
Улица в этот час полнее обычного. И не
только из-за высокого солнца. Если ещё вчера по ней шли на работу
чиновники, школьники в школы, да мамаши с детьми в детсады, то
теперь почти каждый второй был в форме и с чемоданчиками.
Лейтенанты, прапорщики, полковники, старшины давно
расформированного 412-й истребительного авиаполка с женами и детьми
шли в одном со мной направлении. Этот поток принимал в себя ручейки
одетой в гражданку и камуфляж молодежи и, изгибаясь вслед за родной
мне улицы имени Полины Осипенко, вливался в уже шумящее у
военкомата многонациональное море призывников и добровольцев, их
жен, подруг и матерей...
Идя рядом со мной, жена как-то
подобралась, прониклась. И у военкомата никак не хотела оставлять
меня , обнимала и порывалась заплакать... Пришлось чуть ли не
приказать ей идти в на работу, ведь на ней школа и многие стоящие
здесь отправили на её ответственность своих детей... - И не
оглядывайся, родная! Будь уверена - свидимся.