Семьдесят восьмая - страница 7

Шрифт
Интервал


Девушка всхлипнула, вспомнив, как несколько весен назад пришел их с младшим братом черед узнать о секретной архитектуре дворца. Отец в тот день был серьезен как никогда: он показывал отпрыскам особые места, на которые нужно надавить, специальные рычаги, за которые необходимо потянуть; водил по тоннелям, напичканным хитрыми ловушками, объяснял, как их миновать, и, конечно же, растолковывал, почему никого и никогда нельзя посвящать в таинства скрытых коридоров.

Король-идеалист надеялся, что ни ему, ни жене, ни их детям не придется использовать эти ходы, кроме как в ознакомительных целях. Но король-реалист понимал, что всем не угодишь и, помимо даргариев, всегда отыщутся внутренние враги – недовольные завистники и алчные предатели лаэйри. Поэтому подобные лабиринты постоянно проектировались, перестраивались, совершенствовались.

«Эх, если бы новую башню, в которой планировалось соорудить межстенные ходы даже в опочивальнях всех членов семьи, уже завершили, сейчас все было бы иначе», – шмыгнула носом Лариника.

С первыми лучами дневного светила страшное зрелище предстало перед глазами жителей столицы Южного Леса. В воздухе, словно черный снег, порхал пепел, молодая зеленая травка превратилась в темно-серую, дворец еще дымился. Звуковым сопровождением к прискорбной картине стали доносящиеся из пожарища крики, стоны и плач. В стране объявили траур. Но ничего этого принцесса не видела, не слышала и не знала, так как утром она находилась далеко за пределами родного замка и возвращаться туда пока не спешила.

У Ники не имелось прямых доказательств дядиной подлости. Пока она лишь чувствовала, что этот слюнявый мерзавец с потными ладошками и лоснящейся жирной мордой виновен в гибели ее семьи. Но без улик никакого разоблачения не получится. Все ее показания воспримут как истерику ребенка, слишком впечатлительного и потерявшего от пережитого горя рассудок.

По идее, королевское слово – истина, не подвергающаяся сомнению. Но увы, принцессе не позволялось унаследовать престол раньше, чем она повзрослеет. Какая жестокая ирония судьбы: совсем недавно Лариника считала, что день ее совершенновесния уже скоро, а теперь кажется, что до него еще так долго – надо ждать далекого тридцать третьего травороста.

О том, чтобы сейчас явиться в замок, не может быть и речи. Без сомнения, Ривалта назначат регентом при ней. И дядя приложит все усилия к тому, чтобы любимая племянница не дожила до коронации.