– Ты еще спроси, почему я путешествую одна и в таком виде, –
проворчала я, поражаясь тому, что совершенно не разбираюсь в людях.
И этого парня я посчитала наивным?
– Да что тут думать, наверное, от ненавистного жениха сбежали?!
Только вам и вправду надо поторопиться, ведь только в день святой
Елании можно снять обручальный браслет, если он был навязан силой
или обманом. Но вы и сами знаете.
– Я-то знаю, – покривила душой, протягивая ему обратно тряпку,
чтобы он помог замотать браслет. – А ты откуда такой умный?
– Так у меня отец бывший стрелец, у местного барона почитай лет
пятнадцать отслужил, много чего повидал, а потом нам рассказывал.
Ему барон место старосты в нашей деревне пожаловал, – поведал мне
Фенька.
– Ладно, пошли поедим, что ли? Только не называй на «вы», а то
еще кто-нибудь догадается.
– А как называть? – удивился парень.
– А какое у вас в деревне самое распространенное женское
имя?
– Агна, Ильма, Гетта.
– Значит, буду тетушкой Агной, – улыбнулась ему.
Всего сутки, проведенные в дороге, стали для меня сущим
кошмаром. А все потому, что удача растратилась в первый день. И
утро следующего дня началось с дождя и пьяного вусмерть дяди
Феньки. И ладно бы он валялся бесчувственным телом, ан нет, он
орал, требовал отдать деньги, грозил, обзывал парня, а потом полез
в драку. Я спала тоже на сеновале, только наверху под самым
навесом, это Фенька подсказал лучшее место. Так что наблюдала за
всей этой безобразной сценой практически из первых рядов. Парень
дядю щадил, старался его успокоить, уговаривал, отталкивал, а тот
всерьез размахивал немаленькими кулаками.
– Фень, да дай ты ему в лоб, – крикнула я, лично у меня всякая
пьянь вызывала брезгливость и раздражение. И неважно, что у мужика
жизнь не сложилась, вот он и пьет последние три года. Племянник
рассказал, что любимая жена дяди умерла при родах. И этот бородатый
тип таким образом заливает свое горе. А то, что при живом отце
дочка практически сиротой растет и ее воспитывает тетя, это,
видимо, нормально считается. Поэтому я за то, чтобы этому
страдальцу набили морду, а не жалели.
– Он же родня, Агна, – укоризненно глянул на меня Фенька и
получил от горячо любимого родственника в глаз. А у парня сработал
инстинкт и мужика ударом кулака снесло к стене сарая, где он и
затих. Я испугалась, да и Фенька тут же бросился к дяде, но с той
стороны раздался стон, переходящий в храп, и я успокоилась.
Впрочем, ненадолго.