— Ты умен, Константин, — медленно
проговорил он, не сводя с меня пристального взора. — Но иногда это
лучше скрывать, а иначе найдутся люди, которые захотят укоротить
твой язык. Поверь, это не угроза, а добрый совет на будущее.
Я кивнул в знак того, что усвоил этот
урок. Тогда воевода продолжил:
— Впрочем, ты заслуживаешь знать хотя
бы часть правды, и я тебе ее открою.
Тщательно обдумывая каждое свое
слово, воевода начал рассказывать.
— Дело в том, что кое-кто из
султанских военачальников готовится преподнести своему повелителю
неожиданный сюрприз. — На лице полководца промелькнула улыбка. —
Сейчас этот человек крайне нуждается в опытных и проверенных
бойцах, и я могу ему их предоставить.
Янош Хуньяди любил говорить загадками
— этого было у него не отнять.
— А как же сербский князь? —
поинтересовался я. — Как он отнесется к тому, что ты пренебрег его
просьбой о помощи?
Воевода посмотрел на меня с едва
заметной улыбкой.
— Ты что, до сих пор не понял,
Константин?! — разочарованно покачав головой, выпалил Хуньяди. — Ни
о чем таком Георгий Бранкович меня и не просил.
— Но как же тот посланник... —
растерялся я.
— Всего лишь один из моих людей, —
усмехнулся он. — Надо признать, что свою роль он исполнил
блестяще.
Я был обескуражен словами венгерского
полководца.
— Зачем тогда нужно было устраивать
весь этот спектакль? — с ноткой возмущения воскликнул я.
— На то у меня есть несколько причин,
— медленно произнес Хуньяди, и его лицо вновь сделалось серьезным.
— Главная заключается в том, что никого не удивит, если я отправлю
несколько отрядов на помощь сербскому князю. Как говорил мой
любимый шурин, если хочешь что-то скрыть, всегда действуй открыто.
Понимаешь меня?
Разумеется, я понял.
Янош Хуньяди был из породы тех людей,
кто никогда и никому полностью не доверяют. Даже со своими
командирами он делился только теми сведениями, которые необходимо
было знать для исполнения той роли, которую воевода отводил им в
своем плане.
Я не разделял такую позицию и решился
высказать свои опасения:
— Ты замыкаешь все на себя. Если с
тобой что-нибудь случится, командиры не будут даже знать, какие
приказы были отданы. Я понимаю, что в твоей голове уже созрел план
наших действий, но как можно в одиночку контролировать
все?
— Этому я учился долгие годы, —
признался Хуньяди, подливая в свой кубок густое вино. — Подобные
знания даются нелегко. Вначале ты должен испить горечь
предательства, затем пройти через боль утраты, и если после этого
твой дух будет так же силен и крепок, ты сумеешь понять, что
доверие подобно слепоте — оно ведет тебя по дороге чужих ошибок и
редко приводит к намеченной цели.