— Жаркая сегодня вышла схватка, не
так ли?
— Турки — прирожденные наездники, —
ответил я, вспоминая страшные мгновения битвы. — Их кони быстры, а
стрелы разят без промаха. Я потерял половину своего
отряда.
— И все же ты и твои люди показали
себя блестяще, — одобрительно кивнул Янош Хуньяди. — Все произошло
в точности так, как я задумал. Их конницу нужно было нейтрализовать
любой ценой, ты, надеюсь, и сам это понимаешь.
К своему сожалению, я понимал это
лучше других, ибо знал, что веду своих людей на смерть. Нам
предстояло совершить невозможное — сковать легкую конницу турок и
не допускать ее к месту сражения. Для этого я разбил все свои силы
— две с половиной сотни бойцов — на небольшие отряды по
сорок — шестьдесят человек, доверив их проверенным в боях
людям. Нанося стремительные удары, которые Джакобо называл змеиными
бросками, мы так же стремительно удалялись, вынуждая турок
постоянно отвлекаться на свой тыл. После двух часов такой игры в
кошки-мышки люди с трудом держались в седлах, а кони уже не
развивали нужной быстроты бега, однако, несмотря на потери, задача
была выполнена.
В не меньшей степени Янош Хуньяди был
доволен и собой, ведь он единственный, кто настаивал на том, чтобы
дать туркам открытый бой, в то время как остальные предлагали
отступить в Ниш. К счастью, король Владислав поддержал позицию
Хуньяди, и после этого все споры утихли.
— Турки быстро учатся на своих
ошибках и наверняка извлекут урок из этого поражения, — сказал
воевода, поглядывая на усеянное трупами поле. — Легких побед впредь
ожидать не стоит. Впрочем, крупных сражений, на мой взгляд, не
предвидится вплоть до самой Софии. Полагаю, османы попытаются
закрепиться там.
— Стены Софии крепки, и турки не
сдадут город без боя, — заметил я. — Осада может затянуться до
зимы, а это гибельно для нашей армии. Неужели ты надеешься занять
город до холодов?
Янош посмотрел на меня с легкой
улыбкой — в любой ситуации у него всегда был наготове план
действий, и на этот раз он сказал с полной уверенностью:
— Мы будем в Софии еще до начала
декабря.
Я не стал высказывать свои сомнения
вслух, хотя и не мог разделить подобной уверенности. Путь до города
был неблизким, да и турки, хотя они и разбиты наголову, все еще
могли оказать серьезное сопротивление. Однако я верил в талант
своего воеводы и поэтому убеждал себя, что все будет именно так,
как он сказал.