– Кхм… – недовольно хмыкнул
знахарь.
– Мастер зверь.
– Захоронены? – только после этого
спросил Старый, – Что это значит?
– Ну, у нас… – тут я осекся.
Вообще-то, пока что я еще не признавался, что я пришелец.
– Говори, не бойся, – сказал знахарь,
– Тебе придется доверять нам.
Я молчал, раздумывая над его словами.
В принципе, в этом мире первая моя встреча была с Зелеными
Скорпионами. Первыми убить меня тоже хотели они, и спасли меня тоже
они. Значит, сюда же напрашивается и первое доверие.
Тем более, не обязательно говорить
всю правду.
– У нас тела умерших закапывают, –
наконец сказал я, – А потом потомки ходят на могилу, чтобы почтить
память предков.
Старый задумался.
– А что с телами происходит в вашем
мире? – спросил он.
Я замялся. Это был не то, чтобы
странный вопрос. Неудобный какой-то. Разлагаются, что еще
происходить-то может?
– А у вас в Регнуме тела куда
деваются? – в свою очередь спросил я, не спеша отвечать.
Старый снова выжидательно посмотрел
на меня, и я со вздохом добавил, закатив глаза:
– Мастер зверь.
Знахарь улыбнулся, и продолжил
разговор как ни в чем не бывало.
– Все-таки странный ты, Ноль. Тела
умерших, если их не успеет забрать род, растворяет земля.
– В смысле растворяет?
– А что им еще делать? Круговорот в
природе – земля дает тело, и после смерти оно возвращается в
землю.
Я усмехнулся. Ну, если они так
описывают разложение, то почему нет. Растворяются, так
растворяются.
– Понятно, мастер зверь. А если
успеет забрать род?
– Тело так и растворится, но дух
отходит роду. В усыпальнице, куда мы идем, дух многих поколений
Скорпионов.
Я кивнул. У каждой традиции свои
объяснения. Впрочем, я сам видел, как Старый колдовал. Так что
вполне может быть, в этом мире могут быть свои особенности.
Вскоре мы подошли к усыпальнице. То,
что это она, я понял с первого взгляда. Приземистый каменный холм,
и статуя скорпиона сверху. Жало скорпиона смотрело вверх, как пика,
а вход располагался между опущенными клешнями.
– Именно здесь, в этом месте, праотца
укусил скорпион, – торжественно сказал Старый, обведя посохом всю
картину.
Я стоял, рассматривая место, куда мы
пришли. Вход закрывался каменной дверью в мой рост, и, кажется, я
ее сдвинуть точно не смогу. Лапы скорпиона спускались по склонам
насыпи и упирались в землю. И хвост его торчал в небо метра на
четыре точно.