За его спиной из пропасти выползал
скорпион. Он цеплялся клешнями и лапами, пытаясь перевалиться через
неудобный край, но тот упирался ему в брюхо, и тварь недовольно
рычала.
У меня от страха ноги приросли к
полу, но в этот момент я понял, что у меня есть всего пара
секунд.
– А-а-а-а! – заорав, я побежал в
атаку.
Пролетев вперед за секунду, я
выставил вперед меч и вонзил его в морду скорпиону. Навалившись
всем телом на рукоять и используя инерцию, я загнал клинок на всю
глубину.
Хвост твари мотнулся, и тело Снора
свалилось на меня сверху. Я упал на пол, и в этот момент клешня
твари щелкнула совсем рядом с моей ногой. Она взрезала штанину,
пропорола кожу, и я заорал от боли. Опять правая нога!
Крючковатый кончик клешни зацепился
за ткань, и тварь, издав предсмертный стон, вдруг застыла и стала
заваливаться в пропасть. Я заскреб руками, сдирая ногти об камень,
но огромный вес легко перетянул меня за край пропасти.
– Вот же хрень… – только и успел
сказать я.
Мои руки в последний раз попытались
уцепиться за край, но крепкие штаны не желали рваться, и я
почувствовал, что пальцы уже хватают воздух. Страх хлопнул мне по
мозгам, и я закричал.
Вдруг перед глазами мелькнула рука,
перехватила мое запястье, и резко дернула вверх. Внизу раздался
треск рвущейся ткани, и мой вес резко полегчал. Монстр бесшумно
полетел вниз.
Рука, дернувшая меня, разжалась и
замерла, но я уже успел схватиться за нее, а второе свое плечо
кинуть на край.
В полуметре от меня лежал Снор. У
него текли кровавые слезы, он вздрогнул, и прохрипел:
– Я не трус…
Затем он замер, и его глаза
остекленели.
Я зарычал, заскреб ногами по скале,
пытаясь подтянуться. Доспех из панциря мешал, не давал лечь грудью
на край.
В этот момент вспыхнула перед глазами
яркая вспышка, и я почувствовал дикий прилив сил. Чуть ли не
воткнув пальцы в скалу, я резко подтянул себя и упал рядом с телом
Снора.
Мои ноги висели над пропастью, и я,
вспомнив, что оттуда могут выползать твари, подтянул их.
– Спасибо, дружище, – я пальцами
закрыл глаза молодому скорпиону.
Перед смертью мы с ним не особо
дружили, но его последний поступок был невероятным. Я теперь в
явном долгу перед ним.
«Все, я вернулась».
Я улыбнулся, ничего не сказав.
Хотелось вот просто так лежать, и чтобы никто не трогал. Поспать,
что ли? Мелькнула мысль, что рядом ползают голодные многоножки, но
я как-то лениво отбросил ее.