Здесь тоже никого не было, кроме
мертвецов. Мертвый Ким. Я с жалостью посмотрел на неподвижное
туповатое лицо. Несколько женщин.
- Сколько всего трупов? - спросил Дмитрий.
- Около двадцати.
- Значит, в основном арестовывали.
- А почему расстреливают? - удивился я. - Иным это не нужно.
- Солдаты расстреливают. Молодежь, -
пояснил Евгений. - Иные арестовывают. Видно, их было не так много.
И они не прошли далеко в лес: заняты были. А то бы нас выследили.
Вот так-то, Серж, рано ты радовался. Здесь долго не живут. Это не
помилование. Это отсрочка приговора.
- Не каркай! - одернул Дмитрий. - А если арестовывали, значит,
узнают, где мы. Надо убираться подальше в лес.
Мы похоронили мертвых здесь же, на
старой стоянке, и вернулись к остальным.
Шагах в двадцати от лагеря мы почувствовали неладное.Наши
товарищи по несчастью отчаянно ругались и кричали друг на
друга.
- Что случилось? - требовательно спросил Дмитрий.
Толпа расступилась, и мы увидели еще
один труп. Белобрысый парень лет тридцати. Я видел его мельком
вчера возле костра, и, кажется, он прятался с нами в овраге.
Дмитрий обвел взглядом присутствующих.
- Он начал изменяться, - пояснила Вика. - Прямо у нас на
глазах.
- Правильно. Стресс плюс медитация на
дне оврага, - усмехнулся Евгений.
- Ты уверена? - спросил Дмитрий.
- Да.
- Совершенно точно, - поддержал ее коренастый мужик с
автоматом.
- Я вынужден был стрелять. Иначе он бы убил нас всех. Мы бы даже
опомниться не успели.
- Ты правильно поступил, - вздохнул Дмитрий.
- Дим, а если они ошиблись? -
задумчиво проговорил Женя. - Если мужику просто плохо стало?
Дмитрий покачал головой.
- Это ни с чем не спутаешь.
Мы уходили все дальше в лес. Здесь до
самого первого снега мы рыли землянки, заготавливали дрова, сушили
грибы. Судя по ранним заморозкам, зима обещала быть суровой.
Дмитрий больше не рисковал нападать на белые автомобили. Но к
дороге иногда посылали разведчиков, чтобы заранее узнать об
облаве, если таковая будет готовиться. И те видели машины смерти, и
весьма регулярно. Хотя, кажется, их стало меньше.
- Всех перебили, - прокомментировал Дмитрий.
Женя задумался и промолчал.
А в начале зимы по радио передали
сообщение (у Дмитрия был старенький радиоприемник). В нем
говорилось, что человеческий геном полностью расшифрован, и теперь
известно, какой ген отвечает за изменения. «Кроме того, - вещал
диктор, – Открыта новая разновидность латентного гена, которая
несколько отличается от обычной, и проявляет себя только после
достижения носителем тридцатилетнего возраста. Мы располагаем
генетическим материалом многих беглецов, скрывающихся в лесах. У
некоторых из них этот ген присутствует. У нас есть списки этих
людей, но, к сожалению, мы не можем их обнародовать, потому что
носители будут немедленно уничтожены своими. Поэтому мы призываем
всех беглецов сдаться властям. Обладатели латентного гена будут
подвергнуты изменению. Теперь нам известна надежная методика.
Остальные будут прощены и отправлены на отдаленные острова в
Атлантическом океане, где им будут обеспечены необходимые условия
для жизни. Мы отказались от политики тотального уничтожения
неспособных к изменению, поскольку в результате нее потеряли
многих носителей новой разновидности гена. Предупреждаем
носителей, скрывающихся в лесах, что изменения происходят и
самопроизвольно. Если ваши соратники заметят их - ваша смерть
неминуема. Поэтому вернитесь в город и сдайтесь властям, чтобы
получить защиту».