– Ну идите. Только чтоб в восемь как штык дома были.
Борька пулей взлетел на второй этаж.
– Ну че там? – спросила Лара, когда брат зашел в комнату.
– Там у Юрки котята, одевайся давай.
– А с математикой что? Какие котята, с собой, что ли, притащил?
– Я тебе математику вечером сделаю, одевайся, отец отпустил.
Лара быстро натянула «дворовые» джинсы с неотстирывающимися пятнами от травы на коленках и они с Борькой сбежали вниз по лестнице в прихожую.
– Покажи! – Лара потянула Юрку за рукав.
– На улице покажу, выходите уже, – сказал тот со значительным видом и вышел за дверь.
– Ой, какой! – Лара держала в ладонях одного из котят. – Как мышь!
– Сама ты мышь, – почему-то обиделся Юрка и сунул котенка назад под свитер.
– Пойдем, что ли, за Тузиком?
Тузика сразу отпустили. Уроков он не делал в принципе.
Стали думать, как потратить деньги. После долгих сомнений и рассмотрения различных вариантов, купили в магазинчике «Диана» на Ткаченко большую шоколадку в картонной коробке с «окошком» и бутылку лимонада «Буратино». Шоколад поделили на всех поровну и устроили в новом штабу настоящий пир. Котята ползали по подстилке из сена и пищали.
– А чего они все время пищат? – спросила Лара. – Может, голодные?
– Может, – отозвался Тузик.
– Я тогда сейчас быстро домой – за молоком, хоть покормим.
– Только они так есть не будут, – сказал Юрка, – маленькие еще. Наша Дашка, когда окотилась, у нее молока не было, так мать котят из пипетки выкармливала.
– Да у нас этих пипеток куча целая в коробке с лекарствами! – обрадовалась Лара. – Я быстро.
Через десять минут она вернулась с пипеткой и молоком, налитым в стеклянную банку. Накормили котят с большим трудом, они пищали и не хотели брать пипетку, но распробовав молоко, насосались и уснули один на другом.
Время подходило к семи часам. Сумерки медленно сползали на деревья, просачиваясь между ветками.
– Ну, пошли топить? – спросил Тузик.
– Кого? – удивилась Лара.
– Кого-кого? Котят.
– Как же их топить? Они же живые, – растерялась девочка.
Мальчишки застыли в недоумении. На самом деле, все трое чувствовали то же самое, но деньги были потрачены, и вернуть котят бабке Гуте было нельзя. У Борьки промелькнула мысль забрать их домой, но родители ни за что бы не позволили. У отца была аллергия на шерсть, и Борька хорошо помнил, как отекло однажды у него лицо и в глазах полопались сосуды, когда отец погладил бездомного щенка, которого они с сестрой притащили в дом, и как потом еще три дня отец не ходил на работу (отек никак не спадал, и отец был похож на привокзального пьяницу).