Представьте, я помню 2 октября того года… Учитель говорил мне об этом в начале июня или в конце мая, и 2 октября того 1933 года (подумайте, в каком уголке сердца Бога находились вы) я собрал чемоданы и чемоданчики и со своей бедной мамой поехал в семинарию. Кто бы мог подумать в тот вечер, в том огромном помещении, в котором нас было 150 человек, спор моей мамы с мамой моего соседа, какое одеяло лучше положить – толстое или тонкое. «В начале октября еще тепло», – говорит другая, а моя мама говорит: «Нет, по-моему (и права была моя мама!), уже сейчас прохладно». Тогда она положила мне одеяло потолще: хорошо, что она положила мне одеяло потолще! Вечером мы собрались все вместе и мне захотелось плакать, я уже совсем не помню, плакал я или не плакал. По прошествии лет да, я плакал, когда уехал из дома и мне было на пять лет больше. Подумать только, что в тот день началось все, что произошло в дальнейшем…
Жизнь совсем не наша. Нет, неправильно, не пишите! Жизнь наша, но ее наполнение, ее развертывание не наше, то, из чего сделана наша жизнь, не наше. Жизнь твоя, но то, из чего она сделана, не твое. Не ты приказываешь завтрашнему дню, каким ему быть; с тобой может случиться что угодно. Как в тот год: у меня был друг, к которому я был очень привязан, из одной из деревень с озера Маджоре, я до сих пор помню, что его звали Эдо, Эдо Мальнати (нам было по десять лет), – он умер, он неожиданно заболел, скоротечный туберкулез легких, и умер через месяц. Жизнь моя, я тогда не мог рассуждать так, но человек это чувствует, даже не рассуждая таким образом. Так и вы начинаете этот путь, не рассуждая, почему и как, но чувствуя, чувствуя в этом пути что-то для себя.
В этом смысле жест, который вы совершаете, не имеет гипотетического значения «а вдруг…», он полностью разумен, поскольку то, что, как вы понимаете, должно в нем быть, глубинно соответствует существованию вашего сердца, жажде и голоду вашего сердца, судьбе жизни. И поэтому связывает вас, то, что начинается здесь, связывает вас с последним пристанищем, на котором вы остановите свой корабль, когда придет час, но кроме того, связывает вас и со всем миром, в который вы будете проникать все глубже с каждым днем, потому что отличительной чертой этого пути является необходимость проникать глубже в отношения с людьми, со всеми теми людьми, которых вы видите: сначала с ближними, а потом, через этих ближних, с ближними к ближним, и потом с ближними к ближним ближних, и так вы расширяете круг, расширяете круг и приходите к целому миру. Это объятие мира, страсть ради мира.