– Обойдусь как-нибудь.
Они приблизились к нужному вагончику в самом конце. Джим в отсвете луны нашел нужный ключ, покрутил его в замке.
– Спать будешь здесь, пока – заходя, он кинул жест левой рукой в бок. Слева от входа была небольшая каморка, пол которой был покрыт слоем белой пыли, у стены громоздилось несколько рядов мешков. – Может завтра что– нибудь придумаем. Удовольствия за углом, увидишь синий «скворечник», там тебе душ и все остальное, мать его. Пока будешь разнорабочим, то есть, выполнять разную работу… Ясно?
Индиан стоял посреди каморки, озираясь. На вопрос ответил коротким кивком.
– Есть хочешь? – Джим крутил связку ключей на пальце.
Индиан потупил взгляд.
– Да хочет. Дай ему что-нибудь – Марти знал, что если тот хорошо поест сейчас, то будет завтра хорошо работать.
– Пойдем! Дам тебе чего-нибудь…
– Джим, я поехал…
Трое вышли на крыльцо вагончика.
– Ну, бывай, Марти! Ну и чудак же ты! Удумал! – Джим усмехнулся, – ну хоть не так поздно, как в тот раз… – он усиленно потряс руку Марти.
– Я в тебя верю, Индиан – Марти заглянул в глаза бездомному и пожал тому руку.
Поймав напоследок подмигивающий взгляд Джима, Марти направился к воротам. Уже оттуда он наблюдал, как двое идут вдоль вагончиков, и Джим потихоньку начинает рассказывать о своей работе.
– Вот и славно! – сказал Марти шепотом и вышел за ворота.
Он чувствовал внутреннюю удовлетворенность и особое чувство наполненности, которое возникает вследствие плодовитого дня.
Сев в машину, он направился домой.
Кабриолет степенно летел по ночному проспекту, приближаясь к центральному мосту, перекинутому через широкую бухту. Была уже глубокая ночь.
Вдруг Марти внезапно пришла сумасбродная мысль. Его осенило, что он никогда не гулял по этому мосту ночью. Ни один, ни с кем-либо еще. Глуповатая улыбка замаячила на лице в ответ на мысли, роившиеся в голове.
Марти остановил машину перед самым мостом и вышел из нее. Пройдя несколько шагов, он вступил на мост. Одиночество было его любимым спутником. Ночь поражала своей тишиной и умиротворением. Центр города спал.
Марти внимательно рассматривал асфальт под ногами. Этот потертый, сточенный множеством шин, гладкий и чуть пружинящий материал отдыхал после рабочего дня. Сотни машин шлифовали его день за днем своей резиной.
Марти нагнулся и приложил ладонь к поверхности асфальта. Со стороны казалось, что человек гладит обычное покрытие как котенка. Марти лишь хотел потрогать, ощутить его шероховатость, его тепло, которое он неторопливо выпускал этой ночью.