Когда после зимних каникул она вернулась из Первоуральска, Мишка в первую же их встречу объявил, что хочет познакомить ее с родителями.
«Очень приятно вас видеть! Миша много о вас рассказывал!» – встретила ее мать Михаила, жгучей, надменной красоты женщина, едва они проникли в квартиру на третьем этаже большого дома на Фонтанке с видом на закат. Наташа смутилась и, утопив ноги в тапочках, двинулась в сопровождении матери и сына в глубину коридора, где к ним присоединился отец семейства – невысокий, крепкий, румяный человек с прицельным смеющимся взглядом. Все вместе они расселись в гостиной за большим старинным столом и принялись знакомиться.
«Конечно, Миша о вас много рассказывал, даже можно сказать – все уши прожужжал, но я и не предполагала, что вы такая милочка!» – просто и сердечно выразилась мама, Раиса Моисеевна.
«Да что там милочка – настоящая красавица!» – добродушно прогудел папа Леонид Львович.
«Папа, мама… – встал слегка побледневший Михаил, – я пригласил Наташу, чтобы при вас сказать ей, что я безумно ее люблю и прошу стать моей женой!»
«Я так и знала, я так и знала…» – сказала мама и приложила к глазам платочек.
«Ну, это же замечательно! Молодец, сынок!» – прогудел довольный папа.
Наташа, пораженная громом его слов, сидела не шелохнувшись и широко открыв глаза. Все-таки, предложение громыхнуло на годик раньше, чем следовало.
«Что скажешь, Наташенька?» – умоляюще обратился к ней Михаил.
«Я согласна… – потупилась Наташа. – Но что скажет мой папа?»
«С вашим папой я поговорю сам, после того, как мой сын официально попросит у него вашей руки!» – с мрачной торжественностью объявил папа, что напротив.
«Дайте, я вас поцелую, Наташенька!» – сказала, вставая, мама.
«И я! Как-никак, помолвка!» – вскочил папа.
Они поцеловали будущую невестку, потом сына, затем поцеловались сами. После этого Михаил подошел к Наташе и поцеловал ей руку.
«Это еще не все! – объявил он, залез во внутренний карман, достал небольшую кубическую коробочку и открыл: – Это тебе, Наташенька, в знак моей любви!»
И достав из коробочки колечко, верхом на котором восседал небольшой самоуверенный камешек, надел его на безымянный пальчик совсем растерявшейся Наташи.
«Я так и знала!» – прослезилась мама, еще раз поцеловала Наташу и пошла на кухню готовить чай.