– Хорошо, – чуть растерянно сказал Семен, вставая, чтобы проводить следователей.
На крыльце Ударцев обернулся:
– Хороший у Вас дом, уютный, – он бросил оценивающий взгляд на хозяина и зашагал к калитке, второй следователь поспешил за ним.
Семен постоял на крыльце, пока двое не скрылись из виду, зашел в дом и закрыл входную дверь на замок.
– Не понравился мне этот Полоцкий Семен Петрович, – произнес старший из следователей, когда они завернули за угол.
– Да уж, – ответил второй, неосознанно трогая грязным пальцем воспаленный прыщ и морщась от неприятных ощущений.
– Да не трогай ты! – бросил первый раздраженно.
– Ага, – молодой одернул руку, – Просто зудит как-то.
– До свадьбы заживет, – Ударцев достал сигарету, начал разминать между пальцев, и продолжил свою мысль, – Один живет, дом по местным меркам роскошный, курит Мальборо… Во дворе новенький УАЗик, зафиксировал?
Младший кивнул.
– Откуда, блин, дровишки?
– Хер его знает… Думаешь, стоит пробить его?
– Да надо бы, но не сегодня. Завтра будет время, займешься! – он поднес к сигарете огонек спички, прикурил.
– Завтра, так завтра.
Двое подошли к машине. Ударцев плюхнулся на замызганное пассажирское сиденье. Его помощник влез за руль. Сунул ключ в замок зажигания, повернул. Мотор кашлянул и замолчал. Водитель спокойно повторил попытку. Обычное дело. УАЗик завелся с четвертого раза. Ударцев в это время, вдыхая кислый аромат, которым пропитался салон, мрачно думал про себя:
«Это запах нищеты. Нищеты и безнадеги. А тут еще этот тип с камином и Мальборо. Что-то с ним явно не так. Нужно его проверить. Но не сегодня. Это уж точно. Не сегодня». Несформировавшемуся толком в голове Максима Юрьевича Ударцева подозрению относительно причастности к их делу некоего Полоцкого Семена Петровича, так и не суждено было сформироваться. Смалодушничал следователь. Не прислушался к голосу своей интуиции, отложил дело на завтра, а завтра, как оказалось потом, было поздно. Хотя, может и к лучшему. По крайней мере, для него самого.
Разбитый УАЗик следователей прокуратуры, натужно ревя загибающимся движком, покатился по единственной в деревне улице и через пару минут скрылся из виду.
Закрыв за следователями дверь, Семен прямиком направился в свою спальню. Возле кровати он опустился на колени, пошарил правой рукой, вытащил запыленную, но совсем еще новенькую, купленную специально для подобного случая в городском торговом центре, большую коричневую сумку.