В тот
день отец уехал на покос. Лида с матерью посидели, по чаевничали, поговорили обо
всем. Рассказала Лида все, что на душе накопилось, все обиды, наговоры, свалившиеся
на нее в последнее время. Просила у матери прощения, что не послушала ее и со
свадьбой торопилась. Посмотрела мать на беды дочери, подумала и принесла ей
икону.
- Это
очень старинная икона, - начала она, - много веков она хранится в нашем роду. Большой
силой обладает от недругов и от смерти. Когда Наполеон пришел на Россию,
далекий прапрадед воевать пошел и икону с собой взял, вернулся живой и
невредимый, несмотря, что на самом Бородино был; в Первую мировую забрали моего
прадеда, его икона опять спасла, весь полк положили, кто живой остался – в плен
взяли, а он сумел в яме схорониться; в Великую Отечественную дед с иконой
фашистов бить пошел, всю войну прошел до самого Берлина и ни разу его пуля не
задела, домой вернулся целый и невредимый. Сейчас эту икону тебе передаю, ты
возьми и дома припрячь, чтобы никто не видел. Не любит она, когда ее
показывают, сила иконы в таинстве.
Лида смотрела на мать и не знала что делать,
разве икона сможет в чем-то помочь? Но, всю жизнь родителям доверяла и
понимала, что мать только добра желает.
-Бери
икону,- мать завернула ее в чистую материю,- она поможет тебе и в трудный час
защитит. Вижу я, что вокруг тебя худое творится. Может, домой вернешься? И сама
не пропадешь, и ребенка вырастим.
-Нет,-
Лида решила не сдаваться,- попытаюсь семью сохранить, что бы отец у дочери был.
В нашей семье мы же дружно живем, и тебя, и отца любим. Я тоже хочу крепкую
семью иметь, в любви и согласии жить.
-Дай
Бог,- напутствовала мать,- дай Бог. А икону припрячь, что бы, никто не нашел.
Она поможет.
Долго еще говорили мать с дочерью, уехала
Лида с иконой, легким сердцем, и надеждой на лучшее.
Вроде бы наладилось счастье в семье, солнце
осветило их путь своим лучиком: молодые любили друг друга, ждали прибавления
семейства. Однажды ночью, когда Лида уже находилась в декретном отпуске, она
проснулась от странного звука, у них открылась и закрылась входная дверь. «Кто
к нам может прийти в полночь?- подумала она,- может Коля не закрыл дверь на
ключ, и ее открыло ветром?». Муж спал, и Лида не стала его будить (ему утром на
работу), а накинув халатик, прошла на кухню. Она никогда не забудет ту минуту,
когда, в полумраке света от фонаря за окном, увидела на кухонном столе
маленького человечка. Седой дедок с длинной бородой, в синем старом кафтане,
подпоясанном обычной веревкой, заглядывал во все кастрюли и тарелки,
бесцеремонно гремя крышками и ложками. От ужаса происходящего, Лида не могла
слова сказать, а дедок продолжал греметь посудой, иногда, искоса поглядывая на
молодую беременную женщину. Когда он проверил все шкафы и кастрюли, то,
усевшись на край стола у окна, постучал длинными крючковатыми пальцами по
столу.