— Ну, не получились у нас девочки, а то старшенькая как раз была бы тебе невестой, — Эндар рассмеялся в голос.
— Да я ей в отцы бы сгодился. Невеста, — хмыкнул я.
— Тогда мне Марина, по-твоему, тоже в дочери годна?
— Ну, сравнил.
— Вот завтра Кирилла увидишь, моего старшего, и поймешь, как заблуждался. Такой мужичок уже вымахал! Боксом хочет профессионально заниматься. А Марина меня изводит, переживает, что ему голову отобьют и калекой сделают. Просит повлиять на него. А я что? — Эндар дернул плечом. — Так это одно, а младший Руслан пошел по его стопам и тоже говорит, хочу только боксом заниматься. Беззаботность и покой мне лишь снятся. Тоже переживаю. Между сыновьями и Мариной сложно выбирать, и никто уступать друг другу не хочет.
— И ты говоришь, чтобы я подумал о семье? Не готов я к этому-у-у, — протянул я. — В себе пока еще не разобрался, а в душу другого человека лезть и подавно не хочу.
Это казалось какой-то противоестественной вещью — любить кого-то другого, заботиться о нем и желать вместе с ним жить. И с каждым годом я лишь глубже утверждался в этих мыслях. То ли смотрел сквозь призму продажных девчонок, прыгающих в постель и раздвигающих ноги по первому зову. Да, кстати, и девственниц я тоже обходил семимильными шагами — те вызывали стойкое отвращение своей сохраненной честью и достоинством. Как показывала практика, это не значило ровным счетом ничего.
— Ладно, — Эндар махнул рукой в мою сторону, мол, с меня, как с гуся вода. — Придет еще все. Какие твои годы. Пойдем, покажу ремонт. Я еще в двух помещениях собираюсь его делать, может, подскажешь что.
— Пойдем, — согласился я и поднялся с дивана.
Мы вышли из кабинета, и тут же до слуха донеслись громкие ритмичные басы. Я поморщился — так сегодня хотелось обойтись без всего этого.
Идя по узкому коридору, поймал себя на новом ощущении, что клубы потихоньку начали вызывать у меня брезгливость, а мысль об открытии собственной школы, которую озвучил Эндар, мелькала в голове чаще обычного.
Внутри помещения было по-своему атмосферно, переливающийся свет рябил в глазах. Парни и девушки сновали туда-сюда, кто-то зажигал на танцполе. Эндар коснулся моего локтя, и я посмотрел на него. Он кивал на подиум, на котором расположился ди-джей, а по обе стороны от него на импровизированной сцене извивались два сочных тела, наряженных в облегающую одежду. Если этим лоскуткам можно было дать подобное определение.