Раньше мне приходилось подолгу настраиваться, чтобы умышленно
причинить себе боль. Теперь всё изменилось. Я молил, чтобы меня
скрутило до ломоты костей. Дети в цирке так не ждали клоуна на
арене, как я ждал, чтобы меня сдавило прессом собственных мышц и
шандарахнуло об землю.
Умерев на Отре, я очнулся в кровати: головная боль, ломота в
теле, голод и жажда. Всё, как при обычном возвращении. Помучался с
полчаса и вновь стал огурчиком, а вот устройство перехода дало
сбой: вместо голубого света из основания лился розовый. Чтобы это
ни значило, но, нажимая на кнопку, надписи больше не предлагали
совершить переход.
Психованный Андрог прикончил меня за то, что какие-то загадочные
они добрались до меня. Причём эти самые они
завербовали меня здесь - на Земле, предварительно прикончив
Маслова. Так он думал.
А ещё разведчик знал чародейку Гартею. Они общались, но,
кажется, не без разногласий. Ещё бы! Можно ли нормально общаться с
человеком, который здоровается, оглушая собеседника ударом с локтя?
Гартея предупредила, чтобы я никому доверял, скорее всего, этого
мудака она тоже имела в виду.
Почему он вспылил, когда нашёл зелье? Разве я спорил, что Мин не
в состоянии приготовить эликсир восстановления зрения? И как это
доказывает, что меня кто-то купил? Сплошные вопросы. Хотя кое-что
можно было сказать увереннее: и Андрог, и Гартея, добившиеся
определённых успехов на Отре, кого-то боялись.
Кто такие они? Что такое «оВз»? Неужели их интересы на
Отре соизмеримы с человеческими жизнями? А страх в глазах Андрога…
Стоило заговорить о встрече на Земле, как он съехал с катушек.
Разведчик боялся, что они подослали меня, чтобы я нашёл на
Земле его. Муть какая-то…
Сидя на диване с нерабочим пультом, я понятия не имел, что
делать дальше. Искать заказы и возвращаться к прежней жизни? Нет,
работа - последнее, чем хотелось заниматься.
Мысль об окончании приключений витала где-то под потолком, я
настойчиво отгонял её, мешая забраться в голову. Розовый огонёк из
пульта воспринимался, как запрещающий сигнал светофора на
железнодорожном переезде. Поезд проедет, и я вернусь.
Если где-то и ехал этот грёбанный поезд, то вагонов в нём
набралось как минимум несколько тысяч, а может и целый миллион.
Розовый свет лился через час, следующим утром и даже спустя двое
суток…