— Хм… А как насчет меня?
— Сатина, тебя не жалко. Знаешь почему? Потому что такие сильные, как ты, мне вообще не встречались. Честно! И если у кого и есть шанс изменить его жизнь, так это у тебя. И его… и твою..
10. Глава 10
Богдан
Торопов Николай Антонович.
Специально запомнил номер машины. Дальше дело техники и денег.
Двадцать пять лет. Все было довольно печально до тех пор, пока четыре года назад у него не появились средства, чтобы шаг за шагом вывести свою жизнь на вполне приличный уровень. И все.
Много о семье, работе, о друзьях совсем чуть-чуть, и все уже из этой жизни, а вот об отношениях — ничего. Что странно, учитывая его внешность.
Регина позаботилась и об этом? Но что у них общего? А что может быть общего у самоуверенного двадцатипятилетнего мужика и свободной красивой женщины слегка за тридцать?
Сминаю распечатку, стараясь слить бушующее раздражение в это движение.
На самом деле не проблема. Есть масса способов, шустрый, убрать тебя из поля зрения. Начнем с мягких, все-таки праздники… Дух всепрощения и любви к ближнему.
Плюс легкие опасения, что Санта поставит мне галочку не в том столбике.
Хм… Взросление в мультикультурном обществе дает себя знать.
А сейчас у меня еще одно дело.
Приезжаю в кафе чуть раньше оговоренного времени и внимательно слежу в окно за приближением знакомой парочки. Девушка и ребенок. Мама и сын.. Она со счастливой улыбкой, он — объясняющий ей что-то очень интересное. Рука в руке. Надежно и неразрывно.
— Здравствуй, Богдан! — девушка здоровается открыто и дружелюбно.
— Привет! — настороженно хмурит брови пацан.
— Здравствуй, Энджи! Привет, Петр! — Отодвигаю стулья, помогая им сесть. — Выглядишь прекрасно!
— Спасибо!
Ощущение, что еще немного, и Энджи начнет светиться от счастья. Рядом с собой я ее такой не видел. Да до последнего времени, наверное, вообще никто.
— У нас все хорошо. Как у тебя, Богдан? — её глаза продолжают искряться, подсвеченные насыщенным голубым сиянием.
А у Регины они светлее.
— Отлично.
— Я рада.
А я рад, что в нашем последнем разговоре мы четко расставили все точки над «i» и теперь нет необходимости испытывать неловкость. Она все так же прекрасна, но уже совершенно чужая. И мне об этом незамедлительно напоминают:
— Ма-а-ам, нужно же позвонить Жене. Он ведь просил! — и Петр переводит на меня пристальный, вызывающий взгляд.